— Ладно, неважно. Поехали домой, тяжелый был день, нам всем требуется отдых. — Он несильно ткнул Корда кулаком в плечо. — Я так рад, что девочка уже дома, цела и невредима.
— Я тоже, Уатт, — Корд улыбнулся. — Ты не представляешь, что творилось в приюте. Репортеры, газетчики чуть ли не со всего штата. А Макси не то что не растерялась, она вела себя, как профессиональная звезда — рассказывала, улыбалась, обнимала Эшлин перед камерами. Просто прирожденная актриса, видимо, это ей передалось с генами. Ее отец был каскадером в кино, а после того, как получил травму, стая постановщиком трюков.
— Знаю. Я видел его фотографии. Пока мы ждали известий о Макси, Кендра показывала мне семейные альбомы.
— Ты видел его фотографии?
— Высокий, светловолосый, хорошо сложенный парень. С такой атлетической фигурой он может выступать в какой-нибудь спортивной рекламной программе. Одним словом, выглядит, как кинозвезда.
Упоминая об отце Макси, Эшлин никогда не говорила, что он выглядит, как кинозвезда или как чемпион по культуризму. Корд нахмурился.
— А фотографии отца Дэйзи были там?
— Ни одной.
— Это меня не удивляет. Если верить словам Эшлин, он был полным ничтожеством. Поэтому я допускаю, что она могла сохранить какие-то теплые чувства к этому Маттисону, отцу Макси, но не к отцу Дэйзи.
— Может быть, — пожал плечами Уатт, — Мне кажется, что Рейлин и сама не знала, кто является отцом Дэйзи. А Кендра сразу же замолчала, стояло упомянуть о нем. Она довольно настороженно относится к разговорам о том, какой образ жизни вела Рейлин.
— Рейлин? Ты хотел сказать — Эшлин. Ведь это она — мать обеих девочек.
— Да, она действительно их мать во всех смыслах этого слова, кроме биологического. Их настоящая мать — Рейлин. Я видел фотографии, где она беременна и в первый, и во второй раз.
— Уатт, ты ошибаешься. Мать девочек — Эшлин, — настаивал Корд. Его вдруг стало знобить, несмотря на то, что ночной воздух был теплым и ласковым. — Она, она их мать. Они же называют ее мамочкой, — добавил он, запинаясь.
— Как я понял из разговора с Кендрой и из того, что увидел на фотографиях, Эшлин становилась для них мамочкой с первых минут их жизни. Она растила детей, заботилась о них. Рейлин никогда не было рядом с ними, и ее безвременная смерть никак не изменила их жизнь. — Уатт неодобрительно покачал головой и нахмурился. — Рейлин была своего рода инкубатором. Дети зрели там девять месяцев, а, родившись, сразу попадали в руки Эшлин и Кендры.
— Ты уверен? — осипшим голосом спросил Корд. — Их мать — Рейлнн?
— Корд, я видел фотографии беременной Рейлин Монро, и на этих фотографиях стояла дата. — Уатт с любопытством взглянул на брата. — Почему ты так разволновался? Макси нашлась, дело закрыли, полиция больше не будет вмешиваться во все это. И не важно, является ли Эшлин настоящей матерью или законным опекуном.
Не важно, является ли Эшлин настоящей матерью или законным опекуном… Последние слова брата сверлили мозг Корда. Еще как важно, важно для него, Корда. Ведь если Рейлин, а не Эшлин… У него перехватило дыхание. Шесть лет назад у него была короткая связь с Рейлин Монро. Вскоре он уехал из Уэйзборо в Монтану… Руки Корда начали дрожать. Он отсутствовал достаточно долго, достаточно для того, чтобы родилась и выросла маленькая девочка, которой сейчас могло быть столько лет, сколько Дэйзи.
Нет, такая логика может привести его к ложным выводам, быстро одернул он себя. Не
может быть, чтобы Дэйзи была его дочерью. Ведь од был далеко не первым и не единственным мужчиной, которого Рей-лиц Монро одарила своей благосклонностью.
И все же… Рейлин — мать Макси и Дэйзи. У Корда голова шла кругом. Значит, это Рейлин, а вовсе не Эшлин имела связь с женатым постановщиком трюков, ставшим отцом Макси.
А отец Дэйзи? Эшлин как-то в разговоре назвала его полным ничтожеством. У Корда сжалось все внутри от дурного предчувствия. Неужели, говоря так, она подразумевала его, Корда? Он закрыл глаза, его качало. Чтобы не упасть, он схватился за капот машины.
— С тобой все в порядке? — с тревогой спросил Уатт. — По-моему, тебе нездоровится. Слушай, давай я отвезу тебя домой на своей машине, а твою мы заберем завтра.
— Нет, спасибо, я в норме. Ты поезжай, Уатт. Я сам доеду до «Дубовой аллеи», Корду необходимо было остаться одному и разобраться в своих мыслях и подозрениях. Дэйзи! Густые темные волосы и задумчивые темные глаза. Довольно смышленая, бросающая укоризненные взгляды на свою импульсивную и безрассудную старшую сестру. Корд дразнил ее «ребенком-роботом», считая, что ей не хватает непосредственности и живости Макси. Перед глазами встала безобразная сцена в сувенирном магазинчике зоопарка: он заваливает Макси игрушками и подарками, а рядом стоит Дэйзи и молча наблюдает.
Корд сел за руль и, вопреки предостережениям брата, рванул с места со скоростью, чрезмерной для тихого пригорода. Он стремился прочь от этого дома, от своих тревожных мыслей, но они преследовали его всю дорогу, пока он ехал по пустынным улицам Уэйзборо.
«Я не могу быть отцом Дэйзи!» — твердил он себе как заклинание.
Ведь девочка не любит его, не доверяет ему. Она категорически отказалась идти с ним в зоопарк без Эшлин, не захотела подойти с ним к фонтану.
Корд почувствовал, как краснеет его шея. Дэйзи считала, что это он виноват в пропаже ее любимой сестры, и в осуждении пятилетней девочки было что-то очень унизительное, но, если только на минуту предположить, что эта маленькая обвинительница — его, Корда, дочь…
Он отрицательно покачал головой. Нет, это не могло быть правдой.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Вставай, вставай, мальчик!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129