– Ну все-таки вспомните, был ли в вашей прошлой жизни Джон?.. – возобновил вопросы детектив.– Который хоть как-то задел меня? – закончила за него фразу Саманта. – Не было такого. Ни у одного Джона на свете не может быть ко мне никаких претензий.– Этот милый черный котище – ваш? – вдруг спросил Бентс, и Саманта несколько опешила от подобного поворота в разговоре.– Да, уже три года, но он пока еще не научился звонить по телефону и посылать угрожающие письма. Мы с ним дружим.Язвительность Саманты никак не подействовала на полицейского.– А лодка?– Какая лодка?– Та, что пришвартована к вашему пирсу. Вы занимаетесь парусным спортом?«Самое время поведать ему о незнакомце, поселившемся по соседству», – подумала Саманта, но что-то мешало ей откровенничать на эту тему.– Эта яхта? Она принадлежит одному другу... вернее, знакомому... Он мой сосед.– Мне не стоит поговорить с ним? – поднял на нее глаза Бентс.– Вряд ли... Он просто оставил ее здесь на время. У него что-то случилось с двигателем. Какие-то неполадки...Бентс воззрился на нее с удивлением.– В вашей ситуации это выглядит несколько странно. Вы позволяете незнакомцу оставлять яхту у своего дома?– Он не совсем незнакомец, – возразила Саманта. – Он мой сосед.– Но вы против того, чтобы я его допросил? – уточнил детектив.– Считаю, что это было бы неудобно.– Ну, раз вы не даете мне таких полномочий, то я не имею права настаивать.Бентс нахмурился, и Саманта уловила его недовольство.– Тогда позвольте хотя бы дать вам совет, – продолжил полицейский. – Ограничьте пока свое общение с незнакомыми людьми.– Это в каком смысле?– В прямом. Раз вы обратились в полицию за помощью, то помогите и нам, а в результате – самой себе.– Мне что, согласиться на добровольное заключение? – нахмурилась Саманта.– Я этого не говорил. Но все же... подумайте и скажите честно. У вас есть враги?– Враги? Это слишком сильно сказано.– Я понимаю. Но кого бы вы могли назвать в качестве своих потенциальных врагов?Саманта под усмешкой попыталась скрыть свое смущение.– Вы вроде бы заставляете меня исповедоваться?– Считайте, что так, но это же в ваших собственных интересах.– Хорошо. Единственная личность, кто определенно желает мне зла, – это Триш Лабелль, но она скорее не враг мой, а конкурент. Ее передача на радио «Антен» сходна с моей. Ходят толки, что между нами идет настоящая война, но на самом деле мы просто избегаем друг друга, если судьба сталкивает нас на каких-либо мероприятиях, в основном благотворительных. Не думаю, что она инициирует эти звонки и угрозы. Хотя они достаточно действуют мне на нервы, но зато мой рейтинг повышается, так как слушатели заинтригованы. Это все равно что объявить, что здание вот-вот рухнет, и тут же соберется толпа любопытных.– А не может ли за всем этим стоять кто-либо из ваших коллег? – предположил Бентс.– По-моему, это полный бред. Неужели кто-то додумается до того, чтобы терроризировать своего работника ради поднятия рейтинга?– Это вы так считаете, А если кто-то вам завидует? Или хочет занять ваше место? Вытеснить вас вообще с радио?Ей опять пришла на ум мысль, не затея ли это Дэвида? Настойчивости и изобретательности ему хватает, но... это же полная нелепость! Как бы читая ее мысли, полицейский вдруг поинтересовался:– А как насчет того симпатичного мужчины, чья фотография у вас на письменном столе? Прямо рядом с компьютером. Иногда, отрываясь от работы, вы, несомненно, так или иначе бросаете на него взгляд. Кто он? Личность из вашего прошлого? Вы ведь сказали, что ни с кем не встречае-тесь в последнее время.– Нет... почему же. Хотите знать, кто он – пожалуйста. Его зовут Дэвид Росс.«Почему, право, я должна делать исключение для Дэвидa, выводя его из списка подозреваемых?» – решила Саманта.– Вы с ним порвали? Или он с вами?– Нет. Это была моя идея – больше не встречаться.– И он это принял покорно? – Скептицизм Бентса был очевиден.– Он был вынужден это сделать, – нарочито твердо произнесла Саманта.– Но ему это не понравилось, как я понимаю.– Восхищаюсь вашей проницательностью. Да, не понравилось. Он хотел, чтобы мы поженились.Вы были обручены?Нет.– Но колечко он вам подарил?Саманта ощутила, что ее щеки вспыхнули.– Пытался. На Рождество. Но я не взяла... отложила разговор.– А когда вы ему окончательно отказали? – допытывался Бентс.– Это происходило постепенно. Мы еще полгода встречались... Но... совместная поездка в Мексику окончательно прояснила наши отношения.– А до этого? Что происходило до этого?– Вам хочется это знать?– Если вы не возражаете.– В Хьюстоне я работала на этой же радиостанции, но она переместилась в Новый Орлеан, и я приняла предложение сюда переселиться.– А чем это было вызвано? – поинтересовался Бентс.– Многими причинами, – уклонилась от прямого ответа Саманта.– Но как-то связанными с вами?– Отчасти. Был случай... возможно, моя ошибка... трагедия... Девочка покончила с собой... Я тогда отказалась от работы радиопсихолога...– Но снова вернулись?– Такова была воля моего босса.– А мистер Дэвид Росс был против?– Да, против, и до сих пор против.– У вас не такая уж простая биография, миссис Лидс.– Да уж, не такая, как у моего кота Харона. Я взяла его котенком и до сих пор кормлю.Записав, как полагается, некоторые формальные данные, Бентс вежливо распрощался с ней и удалился. Глава 8 – В общем, папашку мне так и не довелось повидать, – хмуро заключила свое выступление Анита и принялась нервно накручивать на палец темную искусственно завитую прядь.Стулья, которые Боучеровский центр предоставил для сеансов Саманты, были старыми, шаткими, неудобными, и все шесть девушек, явившиеся на занятия, беспрерывно ерзали и перекидывали ногу на ногу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109