– Сомневаюсь. Поищи еще. – Алекс переступил с ноги на ногу и покосился на часы. – Не стоит так беспокоиться о какой-то безделушке. У тебя сейчас и без этого забот хватает.– Джоанна сказала, это отцовский подарок.– Конрад многое тебе дарил.– Вот как?Это ее удивило. Всякий раз, как Марла видела на фотографиях неулыбчивое лицо Конрада Эмхерста или старалась вызвать образ этого человека в памяти, ее не покидало ощущение, что они с отцом не были близки – скорее наоборот. По всему чувствовалось, что Конрад – сухой, эгоистичный человек, едва ли способный на нежную привязанность к дочери. Пусть она его и не помнила, какое-то смутное чувство подсказывало ей, что отец ее не любил, что она была для него не близким, дорогим человеком, а досадной обузой.Может быть, это потому, что она родилась девочкой? Предпочтение сыновей дочерям, казалось, вышло прямиком из Темных Веков – но Марла понимала, что во многих семьях этот предрассудок еще жив и силен. Пример тому – ее собственный сын: отец и бабушка обращаются с ним, как с принцем, а сестра его страдает от недостатка внимания.– Отец осыпал тебя подарками, – ответил Алекс. Он сунул руки в карманы и прислонился к дверному косяку.– Какими, например?– Боже, Марла, да какими угодно! Машины, драгоценности. Стоило тебе на что-то указать пальцем – он покупал эту вещь и преподносил тебе.– Я хочу навестить отца, – напомнила Марла.– Знаю, знаю! – огрызнулся Алекс. – Хватит меня пилить! Через пару дней, обещаю, ты съездишь к старику. Но давай не будем строить планов сейчас. Поговорим об этом завтра.– Имей в виду, я не отстану.– Да уж, такой милости от тебя не дождешься, – без улыбки ответил Алекс и вышел из комнаты.Марла слишком устала, чтобы придумывать ответ. Едва за ним закрылась дверь, она сорвала с себя одежду, бросила ее прямо на пол и нырнула в кровать. Несмотря на все ужасы этого вечера, несмотря на противоречивые чувства к Нику, несмотря на неотступное ощущение, что в этом доме что-то очень и очень неладно, она уснула, едва коснувшись головой подушки.
Ник прикончил свой скотч, разделся, лег в постель и приказал себе спать. Но перед глазами его упрямо вставали образы Марлы: прежней – и новой, повзрослевшей, смягчившейся, утратившей и память, и прошлое, но сохранившей влечение к нему.Неужели и вправду кто-то пытался ее убить? Но кто? Почему? И почему Алекс так старается заманить брата в дом? На взгляд Ника, все это напоминало тщательно расставленный капкан.Почему Марла так похожа на таинственную Пэм Делакруа – подругу, знакомую или кто она там?За стеной хлопнула дверь, и послышались торопливые шаги. Ничего особенного – должно быть, Алекс решил выпить перед сном, как совсем недавно он сам. И все же Ник сел на кровати; его вдруг охватило беспокойство. Марла говорила; что кто-то пробрался к ней в спальню, угрожал убить. Ник бесшумно вскочил на ноги, пересек спальню и отворил дверь в тот самый миг, когда закрылись двери лифта. Он прокрался в незапертую спальню и остановился у постели спокойно спящей Марлы. До боли сжав челюсти, поборол желание коснуться ее щеки. За окном послышался шум автомобиля, выезжающего из гаража. Кто-то уезжает? В этот глухой ночной час?Подбежав к окну комнаты, Ник успел увидеть, как блеснули у ворот фары «Ягуара». Машина Алекса вырвалась на дорогу и понеслась вниз по склону. Ник взглянул на часы. Половина второго.Куда, интересно, отправился братец?На встречу с кем-то.Но с кем? И зачем?
Следующие несколько дней прошли в тумане. Ныла челюсть, все время хотелось спать. Стоило мыслям немного проясниться, как в дверях появлялся Том с измельченной едой и таблетками на подносе. Свет в комнате был притушен, горела только одна лампа, и в минуты просветления Марле казалось, что ее спальня напоминает покойницкую.Она потеряла счет дням. Не было сил ни говорить, ни двигаться.Но даже в тяжелом медикаментозном тумане она чувствовала: происходит что-то неладное. Едва мысли начинали проясняться, а силы – восстанавливаться, как новая пилюля отправляла ее в плавание по чернильному морю забытья. И неразлучным спутником ее в этом плавании стало блеклое, беспросветное отчаяние.– Больше никаких таблеток, – сумела выговорить непослушным языком она, кажется, на третий день. – Я... с меня хватит.– Но это предписания врача, – невозмутимо ответил Том, поднося к ее губам ложку супа-пюре.– Нет... что-то не так.Но Том не желал ее слушать. Когда же Марла пожаловалась Алексу, тот погладил ее по голове и заметил, что ей уже гораздо лучше. Лучше – при том, что она спит целыми днями, ничего не соображает и встает с постели только в туалет!– Мне это не нравится, – заметила Юджиния, когда зашла к Марле вместе с малышом. Марла умирала от желания взять на руки маленького Джеймса, но не было сил ни сесть, ни протянуть руки. – Ты бы позвонил доктору Робертсону.– С Филом я уже говорил, – ответил Алекс. – Все нормально.– Мне так не кажется. – Юджиния покачала безупречно причесанной головой.Марла хотела что-то сказать, но язык лежал во рту, как чужой, а глаза против воли слипались.– Марла переутомилась, ей нужно отдохнуть. Фил выписал ей болеутоляющее и легкое успокоительное, чтобы она восстановила силы.– Но...– Тише. Дай ей поспать. – И Алекс вывел мать из комнаты. Марла слышала, как он говорил в дверях: – Фил считает, что ее реакция в пределах нормы, но, если нас это беспокоит, он готов сменить болеутоляющее на что-нибудь другое, не вызывающее такой сонливости.Эта мысль согрела Марле сердце, но совсем чуть-чуть. Ей было все равно. Даже тогда, когда, открыв глаза, она увидела над собой Сисси – встревоженную и растерянную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121