Ха! Хоть ее родной город – настоящая дыра, но такое имя звучало бы более значительно. По крайней мере, лучше, чем Клэр Эмилия Байлсоп.
Она убрала расческу и почувствовала мягкий толчок. Паром пришвартовался. Как долго она пробыла здесь? Тина, наверное, вне себя, ждет по ту сторону трапа, сердито переступая с ноги на ногу, пока толпы пассажиров из пригородной зоны сходят с парома. Стоя внизу, Клэр знала, что сойти получится, только когда все сойдут с верхней и главной палубы, и Тина будет ругать ее всю дорогу. Она снова заплакала. Клэр не была уверена, что сможет выдержать попреки подруги или вопросы Джоан о работе по «Вортингтон», а может, придется вглядываться влажными, уставшими глазами в сегодняшние страницы бессмысленных чисел, пока они не расплывутся. Замкнутое пространство туалета вызывало отвращение, но Клэр чувствовала себя сейчас в большей безопасности, чем когда выйдет на палубу. Она совсем не представляла, как сегодня выдержит целый день. Но выбора не было, Клэр взяла сумку и встретила Тину – та ждала ее именно там, где Клэр и предполагала.
Опустив голову, Клэр так и продолжала смотреть в пол, пока они шли на работу, покупали кофе, входили в вестибюль, поднимались в лифте и пока она пробиралась к своему столу. Девушка убрала сумку и повесила пальто, так и не подняв головы. Она не знала, чьего пристального взгляда избегала: она почти никогда не встречала здесь Майкла Уэйнрайта, и конечно, той женщины, Кейт, тоже не будет поблизости. Охранник Гас сегодня работает в ночную смену, а других свидетелей вчерашнего события не было. Тем более что это даже не было событием для Мистера Совершенство и его очередной женщины.
Все же Клэр чувствовала рану в душе. И эта внутренняя брешь, очевидная для нее самой, казалось, была заметна всем.
Сев за стол и открыв пакет с кофе и рогаликом, она поняла, что ошиблась насчет себя самой. Клэр приписывала свой недостаток страсти собственному характеру – сдержанному, сосредоточенному на самой себе, застенчивому. И никогда не воспринимала увлечение Мистером Совершенство всерьез. Она смотрела на это как на своего рода развлечение, которое не было чем-то важным в ее жизни. Но когда он, как Клэр по ошибке показалось, пригласил ее на ужин, что-то случилось. Какое-то чувство сорвало маску ее эмоциональной холодности и наполнило девушку радостью. Оно оказалось настолько интенсивным и полным, что отрицать его было бы даже грешно. Это чувство переполняло ее до краев. За этот час или два ожидания Клэр почувствовала, как все внутри ее ожило, и поняла, на что она способна, насколько сильны ее чувства. Теперь же она ощущала боль. Как будто была гениальным пианистом, вынужденным всегда играть только одной рукой. Вчера вечером, в течение нескольких драгоценных часов, у нее были обе руки. А сегодня утром она вдруг узнала, что должна возвратиться к прежнему существованию. И теперь будущее казалось не мрачным – оно казалось невозможным.
Клэр посмотрела на свои руки над клавиатурой. Слеза упала на ее большой палец, но она быстро вытерла ее. Девушка начала работать над заданием, которое дала ей Джоан. Но была одна проблема. Каждая унылая строка чисел сменялась другой строкой, потом еще одной… казалось, как будто Клэр читала и печатала их в своем сознании, и затем они, появляясь на экране, заключали ее в тюрьму, линию за линией, число за числом.
Клэр не могла понять, как избавиться от этого. Возможно, если она выйдет, пообедает в одиночестве, съест мороженое с фруктами, оближет ложку, вместо того чтобы зализывать собственные раны, ей станет лучше. Что-нибудь сладкое с карамельным соусом было бы так… так успокаивающе. Но Тина тоже обязательно пойдет с ней и все испортит.
Странным было то, что, хотя она и не говорила Тине и вообще никому – даже Кейт и Мистер Совершенство – не догадывались о ее глупом фиаско, – Клэр чувствовала глубокий, невыносимый стыд. До сих пор она никогда не задумывалась, какое значение может иметь слово; сейчас, оскорбленная, едва могла поднять голову. Никому не пожелаешь нести такое бремя.
Ее простуда оправдывала красные глаза и все ее состояние. К счастью, у всех было много работы, и никто не замечал Клэр, по крайней мере до одиннадцати, когда Мэри Вторая вошла и начала спорить с Джоан. Мэри Вторая работала у мистера Крэйдена-младшего, и она была очень дотошна, когда дело касалось исследований, проводившихся для него. Она часто просила что-то конкретное у Клэр, но это было против политики Джоан. Как будто Мэри Вторую интересовала еще чья-то политика, кроме своей собственной! Клэр не прислушивалась к их беседе, пока голоса не стали повышаться. Она услышала свое имя. Джоан и Мэри стояли возле ее стола.
– Она уже работает над… – начала Джоан.
– Мне плевать, над чем она работает. Мистеру Крэйдену нужно это, а материалы Бойнтона подождут.
– Нечего вот так заявляться и…
– Смотри…
Клэр подняла голову. Мэри Вторая стояла перед ней с толстой пачкой бумаг.
– Боже, ты выглядишь больной, – сказала она.
– Я простудилась.
– Да ну, неужели? Тогда нечего торчать на работе. Во-первых, надо лежать в постели. А во-вторых, ты заразишь нас всех.
– Мне очень жаль, – извинилась Клэр.
– Мадонна! Что с тобой, Джоан? – воскликнула Мэри Вторая. – Разве ты не видишь, что ее нужно отпустить домой?
Внезапно мысль о кровати, подушках и толстом стеганом одеяле показалась Клэр не только желанной, но и необходимой. Ни матери, ни Джерри сейчас нет дома. Тишина и уют. Чашка горячего, очень горячего чая. Затем немножко поспать. После этого суп с намазанным маслом тостом. Она могла есть, пить и читать в кровати, вдали от матери, постоянно обвиняющей ее в необщительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137