Шелби вздохнула. Только бы Морти не раскрывал рта.
Рот раскрыл Джил, когда увидел полотна, предназначенные для показа узкому кругу посвященных. На всех были изображены половые акты в различных позах. Эти картины волновали, пробуждали эротические фантазии с некоторым оттенком садизма. Джил непроизвольно сжал руку Мэри.
– Интересно, – процедил он, взяв себя в руки.
– Да, очень, – откликнулась Мэри. Ее голос прозвучал неожиданно глухо.
Какую-нибудь из этих. Да, решил Джил, вот эту позу они попробуют сегодня в своей спальне. Не проронив больше ни слова, они медленно обошли оба зала, внимательно вглядываясь в извивающиеся фигуры на полотнах.
От внимания Шелби не ускользнула неестественная хриплость в голосе Мэри. Она многозначительно посмотрела на Морти. Он пожал плечами, но, слава Богу, ничего не сказал. Шелби продолжала наблюдать за важными гостями. Они, кажется, заинтересовались. Она почуяла первых покупателей. А если Джил и Мэри у нее что-нибудь купят, остальные выстроятся в очередь, чтобы не отстать от них.
Дуарто вошел в зал и не поверил глазам. Причиной его потрясения послужили, однако, не шедевры на стенах. Там, в центре зала, среди этой идиотской мазни, стоял человек, с которым он готов был провести всю оставшуюся жизнь. Никогда раньше он не испытывал такого сильного желания, а уж он-то был достаточно искушен в этих делах. Он пришел, как обычно, надеясь подыскать очередного клиента. Откровенно говоря, он охотился за Мэри Бирмингем Гриффин. До него дошли слухи, что Гриффины приобрели шикарные апартаменты в здании Джека Онассиса на Пятой авеню. Эти сведения ему сообщил надежный человек из агентства по продаже недвижимости Линды Штейн, одного из самых модных в Нью-Йорке. Дуарто очень хотел получить этот заказ, но еще больше он хотел мужчину, стоящего сейчас перед одним из ужасных, вызывающих творений Феб Ван Гельдер.
Он «голубой», это ясно, но свободен ли он? С ним был какой-то высокий смазливый молодчик, но Дуарто никогда не трогали красавцы типа Джимми Стюарта. Его привлекали маленькие, рыжеватые и веснушчатые мужчины. Кому дано разобраться в человеческих пристрастиях? Ему нравилась даже залысина на голове незнакомца.
Конечно, в наше время свидание с незнакомцем чревато всевозможными опасностями. Столько друзей Дуарто поумирало, что он уже перестал считать. Бросил после семнадцатых похорон. Он сам всегда был очень осмотрителен, и, надо сказать, ему везло. Он прожил с Ричардом одиннадцать лет, но, когда у Ричарда в крови обнаружили вирус, анализы Дуарто оказались отрицательными, и он был благодарен за это судьбе. Дуарто вспомнил, как Ричард поддерживал его в работе. Без Ричарда ему было очень тяжело, даже несмотря на помощь Бренды. И он был так одинок. Он не отрываясь смотрел на Азу Юэлла, и перед его мысленным взором проносились прекрасные видения увитых плющом коттеджей и маленьких, неуклюжих щенков.
– Значит, ты стал писателем? – спросил Аза.
– Ну, в общем кое-что написал. Меня посетило вдохновение. – «Да, – подумал Лэрри, – и имя моему вдохновению – Элиз Эллиот».
Милая Элиз. Я продал ее фотографию в журнал. Теперь мне придется распроститься с надеждой когда-нибудь увидеть ее опять. Я ее предал. Она никогда меня не простит. Когда она увидит фотографию в журнале, она решит, что я просто использовал ее.
Он постарался прогнать мрачные мысли. Аза тоже весь вечер хмурился, вдвоем они представляли, наверное, довольно жалкое зрелище.
– Вдохновение? Это же здорово, Лэрри. А почему такая вселенская печаль? У тебя проблемы не только с деньгами?
Лэрри был благодарен за приглашение поплакаться на чужом плече, но он боялся рассказывать о своих бедах. Господи, что подумает о нем Аза, когда узнает, что он натворил? И все-таки надо попробовать, иначе он сойдет с ума, если будет держать это в себе. Запинаясь, он поведал другу историю своей встречи с Элиз.
– Аза, я не верил своим глазам: Элиз Эллиот прямо на Мэдисон-авеню. Я несколько раз сфотографировал ее, пока она шла по улице. А потом она зашла в бар «Карлайла», и я просто автоматически пошел за ней. Там было полутемно, прохладно и почти пусто. Она сидела одна. – Отхлебнув из бокала, он добавил: – Я послал ей какое-то вино.
– А она? – спросил Аза.
– А она приняла. Я пересел к ней за столик, и мы разговорились. А потом занимались любовью. – Лэрри опустил голову.
Аза расхохотался.
– Ну и в чем проблема? Я не вижу проблемы.
– Проблема есть. Я тебе говорил, что я сейчас на мели? Аза со смущенным видом переступил с ноги на ногу и коротко кивнул.
– Ну вот, я продал одну из ее фотографий. Понимаешь, Аза, это же предательство. Я провел с женщиной самый прекрасный день в своей жизни, а потом поступил как самый последний негодяй.
Лэрри казалось, что он своим рассказом вызывает омерзение. Он заметил, как Аза вздрогнул при слове «предательство». Аза медленно поднял на него глаза.
– Ошибки бывают разные. Одни можно исправить, всего-навсего сказав «извините». За другие приходится долго расплачиваться. Лэрри, твой проступок – это совсем не так страшно. Напиши ей письмо, что ты сожалеешь, просишь ее простить тебя. Никаких объяснений, просто «прости».
– Она и видеть меня не захочет. Аза снисходительно улыбнулся:
– Ну и что ты теряешь? – Улыбка у него получилась какая-то жалкая.
Несмотря на собственные переживания, Лэрри не мог не услышать тоскливые нотки в голосе друга.
– У тебя все в порядке?
– У кого? – не понял Аза. – Мы, по-моему, о тебе говорим. Попроси у нее прощения.
– А если она меня не простит?
– Лэрри, ты ничего не теряешь. Попытка не пытка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162