Это было чудесно. Он смешил ее, обнимал, когда она плакала, ласкал ее, когда она переставала ласкать его. Сейчас он разбудил ее. Только молодой человек может сделать это. Молодой любящий мужчина. Она чувствовала себя живой, проснувшейся, освеженной. Она чувствовала себя прекрасно в пять часов утра. После соглашения с Брендой она не выпила ни рюмки, хотя раньше ее очень тянуло к этому. Но сейчас работа и любовь сделали ее счастливой. Счастливой и трезвой. Она заглянула ему в лицо, он улыбнулся ей очень нежно, наклонился и стал целовать ее лоб.
– Дорогая, прекрасная Элиз. Я так тебя люблю.
И вновь Элиз почувствовала, что слезы наворачиваются ей на глаза. Лэрри остановился, но теперь он уже знал, что она может плакать от счастья, и не встревожился. Она старалась не расстраиваться, сравнивая цвет своей кожи с его телом, свой опыт, деньги, возраст с его молодостью.
– Не твое в сравнении с моим, – сказал он. – Твое в сочетании с моим.
Итак, она делала фильм. Это было решено. Их таланты объединились.
Ей еще никогда и ни с кем не работалось так хорошо. Они действительно очень подходили друг другу. Элиз обрадовалась, узнав, как много она еще помнит о том, как надо делать фильмы, и о том, как сильно Лэрри зависит от нее. Она нарушила правило своей матери, она финансировала производство фильма. Возможно, это была ошибка. Возможно, она ошибалась и в Лэрри. Но она знала и то, что у него хороший вкус и что он фотогеничен. Фильм будет маленьким и совершенным. Пока он держался на ее игре, успех ему обеспечен. Но Элиз надеялась на большее, на значительно большее.
Она вытянула руки и обняла Лэрри за плечи, крепко прижимая его к себе. Он застонал. Она провела руками по его широкой спине и опустила их до ямочки над ягодицами, потом погладила округлые бугорки ягодиц, крепко сжала их и подтолкнула его еще глубже в себя. «Как хорошо», – прошептал он ей на ухо. Однако он остановился и слегка отстранился. Она уже кончила, но он нашел рукой ее клитор и начал ласкать ее вновь. Это было выше ее сил, очень чувственно. Она вздрогнула. Он заметил это движение и тут же остановился.
– Нет? – спросил он. Она улыбнулась ему.
– Можно немного подождать? Лэрри поднял брови.
– Все в порядке?
– Конечно, любимый. Просто я очень счастлива. Первый день съемок прошел успешно, правда?
Он улыбнулся с облегчением. Она нежно взяла его за руку. Было хорошо, очень хорошо, но она просто должна была выговориться.
– Лэрри, я хочу, чтобы ты знал, – что бы ни случилось, даже если фильм провалится, если я сделаюсь посмешищем и если однажды, проснувшись, ты увидишь, что я сморщенная старуха, и покинешь меня, я хочу, чтобы ты знал, – никто никогда не доставлял мне столько счастья, не был так добр ко мне.
– Это ты сделала меня счастливым… Сделала счастливым моего господина Счастье.
– Почему мужчины часто дают имя своему пенису? – спросила она с улыбкой.
– Как же к нему обращаться – «эй, ты», что ли? Элиз рассмеялась.
– Иногда ты бываешь чертовски глуп.
– Ну, спасибо…
Он снова был в ней, снова целовал ее, нежно лаская языком. Элиз прижалась к нему. Она знала и любила этого человека, ценила его доброту, талант. Боже, как она любила его!..
– Не бросай меня, пожалуйста, никогда не уходи от меня, – шептал он. – Умоляю, обещай!
– Никогда, никогда.
* * *
Билл смотрел, как Феб покончила с последней порцией кокаина. На стеклянном кофейном столике, с которого она собрала наркотик, валялись какие-то бумаги, тарелки с остывшей едой, старые тряпки. Вчера, когда Феб пришла к нему на работу, она была просто не в себе, а дома ей стало совсем плохо. Она что-то бормотала и лишь к полуночи проснулась. Они объездили все бары и рестораны Сохо, потом вернулись к нему. Господи, уже светало. Феб взяла еще кокаина, чтобы взбодриться. Потом они поехали в ее студию посмотреть новую работу Феб. Билла беспокоило то, что уже несколько недель она была поглощена работой и ничего ему не рассказывала.
– Это настоящий прорыв, – с жаром говорила Феб. – Я думаю, что с помощью Лесли я, наконец, смогу сломать этот дурацкий стереотип, что между искусством и реальной жизнью лежит пропасть. Для меня это очень важно.
Феб все еще отказывалась пройти курс лечения. Ему приходилось пока мириться с этим. Но теперь он был не так уверен, что этот метод вседозволенности действительно полезен. Он не понимал, чего добивается эта доктор Розен, – Феб все больше отдалялась от него: наркотики, секс, постоянная смена настроения; все это, казалось, выходило из-под контроля.
Семья Феб отказалась общаться с ними. Денег не хватало. К тому же Элиз со злости продала за гроши его коллекцию. Из-за тех документов, которые он подписал при разводе, Билл терял слишком много денег. Феб, работа, финансовые проблемы – на него так много всего навалилось. И все же он любил Феб. Он никогда не смог бы предать ее, ведь он был нужен ей.
С тех пор как Феб начала лечиться у доктора Розен, она стала требовать только анального секса. Билл был доволен, по крайней мере вначале. Это было очень сексуально. К тому же запретный плод всегда сладок.
Обычно Феб, раздевшись, ложилась поперек кровати, поставив колени на пол. В такие минуты он безумно желал ее. Однако он скоро устал. Проблема была в том, что, кроме анального секса, она ничего не хотела. Он стал для нее навязчивой идеей.
Феб встала из-за стола, стройная и манящая. Она взглянула на Билла, и он каждой клеткой своего тела почувствовал желание. Она продолжала смотреть на него как завороженная, затем стала медленно задирать темное обтягивающее платье, подняла его до талии, оголив выбритый лобок, худые ноги, узкий таз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162