Александр разлил портвейн по бокалам и один передал Ливии.
– Сожалею, что Борис наступил тебе на любимую мозоль, Ливия. Он всего лишь следовал моим указаниям. Я не подумал, что в этом доме останутся зоны, куда мне вход воспрещен.
– Ты неправильно меня понял, – возразила Ливия, принимая бокал. – Я не о том хотела сказать. Конечно, ты можешь заходить сюда, когда пожелаешь, просто эта гостиная всегда была моей, Элли и Нелл. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что все изменилось.
– Привыкнуть к тому, что ты замужем?
– Нет. К тому, что этот дом теперь не только мой, но и твой. Что в нем теперь живешь ты и твои слуги. Мне это непривычно и странно, но я привыкну, Алекс. – Она положила руку ему на предплечье. – Просто дай мне несколько дней. Прошу тебя, любовь моя.
– Конечно, – сказал Александр и накрыл ее тревожно сжавшуюся руку своей рукой. – Я не понимал, как много значит для тебя этот дом. – Разумеется, он все прекрасно понимал, но он не ожидал встретить сопротивление с ее стороны, не ожидал, что она воспримет его как захватчика. – Иди спать. Ты устала. Утро вечера мудренее.
Ливия почувствовала, как по спине пробежал холодок.
– А ты не хочешь лечь?
– Я скоро приду, но мне нужно вначале кое-что сделать. Не бойся, сладкая. Тебе не придется спать без меня. – Он поцеловал ее в уголок губ и забрал у нее пустой бокал. – Иди, у тебя был трудный день. Этель уже ждет тебя.
А где же Эстер и Джемми? Дейзи, конечно же, была сейчас на Маунт-стрит с Аурелией и Фрэнни, но почему ее не оставляет чувство, что она не у себя дома, а в гостях? Уезжая в Рингвуд готовиться к свадьбе, Ливия оставила Моркомба и близнецов, Джемми и Эстер здесь, в этом доме, поручив им присматривать за собаками. Где же Тристан и Изольда? Почему они не бросились ей навстречу с радостным лаем, когда она вошла в дом?
– Что ты сделал с Тристаном и Изольдой? – замирая от страха, спросила Ливия.
– Велел Борису отвезти их на конюшню, чтобы сегодняшнюю ночь они провели там. Я не вынес бы их тявканья после столь утомительного путешествия. Завтра заберешь их в дом. Пожалуйста, отнесись ко мне с терпением, Ливия. – Тон его был мягким, но во взгляде блеснула сталь. Ливия уже поняла, что Александр считал свои решения непререкаемыми и обладал железной волей человека, привыкшего и умеющего повелевать.
Но сейчас она слишком устала, чтобы продолжать конфронтацию. Собакам на конюшне тепло и хорошо, и она это знала. Утром она наберется сил, чтобы при необходимости дать Александру достойный отпор. Им предстоит найти взаимоприемлемые решения. Надеяться на чудо не приходится.
– Тогда я пойду в спальню. Ты скоро придешь? – Она направилась к двери.
– Постараюсь.
Александр допил портвейн и тихо выругался. Что ее так расстроило? Все работы по дому проводились в точном соответствии с пожеланиями Ливии. Она принимала все решения, присматривала за ходом работ. У нее нет никаких оснований предъявлять ему претензии. Ливия и сама это понимает, но ничего не может с собой поделать. Она считает этот дом своей собственностью и ни с кем не хочет ее делить. Она ревнует этот дом к Александру. Александр испытывал к этому дому такие же чувства, как и Ливия. Однако дом принадлежит ему. И Александр должен вести себя как хозяин.
Александр наполнил бокал и направился в салон. Стоя в широком дверном проеме, он обвел взглядом элегантную комнату. Взгляд синих глаз Софии Лейси был устремлен прямо на него. Александр поднял бокал. «За то, чтоб сбылось, – мысленно произнес он. – Скоро я узнаю твои тайны, София». Александр даже не сомневался, что дом многое расскажет ему о матери.
– Запереть на ночь дверь, сэр? – спросил Борис.
– Непременно, – сказал Александр, с трудом оторвав взгляд от портрета. – Ты говорил со стариком?
– Он уже лег спать, когда мы приехали, господин. Вышел в ночной сорочке, размахивая мушкетом. Едва не подстрелил меня, когда я отпер дверь своим ключом. И еще эти шумливые терьеры. – Борис покачал головой. – Но старик прекратил шуметь, как только узнал, что княгиня уже в пути. Он пошел спать.
– Собаки на конюшне?
– Да, сэр. Им там хорошо. Джемми увел их на конюшню и сказал, что поспит с ними.
– Хорошо. Княгиня их очень любит, и она не хотела бы, чтобы с ними плохо обращались. Спокойной ночи, Борис. – Александр кивнул слуге и пошел с вином в библиотеку, комнату, которую Ливия предоставила в полное его распоряжение. Подумав об этом, Александр усмехнулся.
В библиотеке хорошо. Хорошо, как дома, вдруг подумал Александр. Посреди комнаты стоит массивный дубовый стол, на котором лежит блокнот с промокательной бумагой в кожаном переплете, поднос с заточенными перьями и кожаная чернильница. Книжные полки от пола до потолка заполнены томами, до которых, по словам Ливии, у нее с подругами не дошли руки. И вообще до всей этой комнаты у Ливии в свое время не дошли руки, и комната пребывала в том запущенном состоянии, в котором досталась Ливии по наследству, до самых недавних пор, до ремонта, сделанного перед самым венчанием. Теперь на высоких узких окнах висят бархатные портьеры. Окна выходят в маленький огороженный сад за домом. Подушки из того же материала, что и портьеры, в художественном беспорядке разбросаны по кожаным креслам и на диване. В камине горит огонь, в канделябрах на стенах – новые свечи.
За то недолгое время, коим располагал Борис с момента своего прибытия в этот дом и до приезда хозяев, он сумел придать дому такой вид, словно его постояльцы просто ненадолго отлучились.
Александр подошел к столу – единственному предмету мебели, который он выбрал для себя сам, причем с особой тщательностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105