Нет,
он не мог видеть ее в гробу Ц неподвижную, бледную, хрупенькую, усыпанную
цветами и окруженную свечами. Да он бы и не смог жить, увидев ее такой! И не п
рава была княгинюшка Трубецкая, что пошла поглядеть на мертвого и неподв
ижного Лобанова. Зря! Она должна была запомнить его живым и решительным. Т
еперь ей стократно больнее будет.
Он-то это тогда понял. Недаром благословенным его питерская блаженная к
ликала. Хотя тогда в день смерти дочери не понимал он своей благословенн
ости. Ведь тогда Бог отнял у него все, что было. Все его начинания странным
и удивительным образом преображались во зло и неблагодарность. Вокруг н
его была гулкая пустота, не заполненная ни дружбой, ни любовью, ни самым по
чтительным выражением благоволения… Ему здесь в тайге много лучше, неже
ли там, в блеске золота, пурпура и славы.
Федор Кузьмич вернулся в свою потаенную келейку. Навстречу ему кинулся,
прихрамывая, Федькин:
Ц Дедушко! Вернулся!
Вечный странник улыбнулся тепло.
Ц Как вишь, воротился, друг мой.
Федькин доверчиво протянул ему потрепанный томик Ц Священное Писание:

Ц Почитай, дедушко.
В этой просьбе своему постояльцу старец Федор Кузьмич никогда не отказы
вал.
На этот раз Федькин на коленях подполз к нему и едва слышно промолвил:
Ц Положи мне его на голову, дедушко…
И все время, пока читал тот главу из Святого Писания, солдатик, чудом спасе
нный, держал Евангелие на своей голове.
Ц Пора бы тебе в мир возвращаться, друг мой, Ц спустя какое-то время пром
олвил старец.
Федькин отчаянно замотал головой, руками, словно защищаясь, прикрылся:
Ц Нет, дедушко, дозволь с тобой остаться!
Старец обвел глазами потаенную свою келейку. Небольшая келья была вся че
рной Ц стены до половины и весь пол были застелены черным сукном, у самой
стены виднелось большое распятие с предстоящей Богоматерью и евангели
стом Иоанном, а с другой стороны стояла длинная черная скамья, также обит
ая черным сукном. Перед иконами в углу горела лампада, почти не дававшая с
вета.
Федькин вновь упал на колени:
Ц Все мне у тебя здесь любо, хоть и страшно бывает порой. Словно в чреве мо
гилы живу.
Ц Рядом, Ц улыбнулся старец. Ц Пойдем, покажу что. Ц И вывел за перегор
одку.
За перегородкой на столе стоял большой черный гроб, в котором лежала схи
ма, свечи и все, относящееся к погребению.
Ц Смотри, Ц сказал Федор Кузьмич, Ц вот постель моя, и не моя только, но и
всех нас. В нее все мы, солдатик, ляжем и будем спать долго… А потом пробуди
мся к новой, неведомой нам, но такой желанной жизни. Я уж раз пробуждался, и
ты, видно, тоже… Оставайся, солдатик. Тут твой удел отечеству служить.

Через три дня могильный холмик, все, что осталось от полковника Лобанова,
подправили, землю утрамбовали и на последнем пристанище Лобанова поста
вили крест. Странный крест… Одна его перемычина была из березы, а вот втор
ая была покрыта искусным рисунком. Чем-то поперечина эта затейливая нап
оминала деревянный протез полковника.
Ц В протезе лежало семь тысяч триста сорок девять рубликов ассигнациям
и, Ц сказал Борис Ниночке, пересчитав оставленные в наследство деньги.
Ц На корабль этого, конечно, не хватит, но на мачту, паруса и такелаж четыр
ехмачтового баркаса еще как хватит. Ц И Борис устало потер лицо. Ц Эх, чт
о за пустые фантазии! На эти деньги мы сделаем здесь сотни лодчонок и пуст
им вниз по реке. Флот Лобанова в Сибири.
Ц Когда-нибудь государь все равно ответит, Ц сказала Ниночка и прижала
сь к мужу. Они сидели у печи, коротали вместе долгий тихий вечер, в который
им было позволено быть вместе, и, казалось, что нет на свете никаких рудник
ов, никакого острога, никакой томительной безнадежности. Ночь иллюзий, в
о время которой дано грезить одной мечтой в объятиях друг друга.
Ц Он никогда не ответит, Ц упрямо помотал головой Борис и уткнулся лицо
м в плечо Ниночки. Ц Как будто царя может взволновать, загрызли волки одн
ого генерала где-то под Нерчинском или все-таки не загрызли! Да в Петербу
рге давно уж забыть о нас забыли!
За окном маленького домика тихо падал снег. Опускалось на землю молчание
ночи.

Может, и в самом деле забыли? Прошла зима, наступила весна, спешило ей на см
ену лето Ц а ничего в их жизни не менялось. Она, эта жизнь, в Нерчинске текл
а своим обычным ходом, и только княгиня Трубецкая прибегала украдкой на
могилку полковника Лобанова.
Театральные вечера были по-прежнему хороши, в литературных кружках взах
леб спорили о французских романах, а Волконский в компании с Муравьевым
и Анненковым создали оперу под громким названием «Дыхание земли», котор
ую тут же принялись раскручивать с товарищами. Вообще-то Нерчинск стано
вился маленьким культурным центром, у которого был лишь один недостаток
, он расположен в полном одиночестве тайги и населен ссыльнокаторжанами.

Генерал Шеин изнывал от нетерпения и, в конце концов, с казачьим отрядом о
тправился в Иркутск. Абдюшев подозревал, что означает такой визит, и толь
ко пожал плечами, прикрытыми широкими золотыми эполетами.
Ц Да нет у меня никаких новостей из Петербурга. Последняя почта была с не
делю уж назад.
Ц Я прибыл, Ц суровым голосом отозвался Шеин, Ц чтобы исполнить мое об
ещание. В вашем присутствии, с вами в качестве свидетеля я собираюсь прел
омить мою шпагу и сорвать сей мундир с моего тела. И вы мне в том не помешае
те!
Ц Да никто и не собирается вам мешать, друг мой. Но я бы подождал еще немно
го.
Ц Сколько ж ждать-то, Семен Ильич?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72