– Простите, милорд, но вы наверняка понимаете, что принцесса, которая продает крем для лица, позорит свою страну. – И если эту конкретную принцессу увидит тот, кто не должен ее увидеть, то одним бесчестьем дело не ограничится. Ее ждет заключение, линчевание и смерть.
Блейз, жеребец, замотал головой и нетерпеливо заржал.
– Конь застоялся, – заметил Хепберн. – Мы обсудим каше присутствие на балу по дороге.
Вспомнив о своих обязательствах, Клариса сказала:
– Мне бы хотелось поговорить с мисс Розабел наедине. Хочу дать ей совет по поводу того, как можно усовершенствовать ее прическу и платье.
Лорд Хепберн удивленно приподнял брови:
– Но она вам не заплатила.
– Иногда принцессам приходится проявлять доброту к тем, кому повезло в жизни меньше других. – В голосе Кларисы звучали сдержанно-высокомерные нотки, которые, как учила ее бабушка, всегда должны присутствовать в голосе особы королевской крови.
– Разумеется. – Роберт кивнул в сторону швейной мастерской. – Распоряжайтесь своим временем как вам будет угодно. – И с нескрываемым удовольствием, которое может испытывать только настоящий лошадник, добавил: – А я пока провожу вашего жеребца.
– Осторожно, – не без злорадства ответила Клариса. – Он терпеть не может мужчин.
Протянув руку к морде жеребца, лорд Хепберн стоял не шевелясь, дав возможность коню обнюхать пальцы, руку, предплечье и плечо, после чего почесал у жеребца за ухом. Затем погладил жеребца по нежному носу.
– Я думаю, мы поладим.
«Какой стыд! Как ты мог так опозориться, Блейз?!» Блейз жаловал только женщин. Но женщины боялись даже близко к нему подойти. А теперь этот мужчина, в котором все кричало о знатности, цинизме и мужественности, держал Блейза за поводья и ласкал его так, словно жеребец был домашним ласковым псом, тогда как на самом деле Блейз был… Клариса поддела пальцем тугой воротник своего дорожного костюма и провела по шее, но, заметив, что Хепберн за ней наблюдает, торопливо отдернула руку.
– Спасибо, милорд, вы очень добры.
Клариса дошла до швейной мастерской и прежде, чем войти, огляделась.
– Его зовут Блейз, не обижайте его. К нему очень плохо относились, и он мой друг.
Лорд Хепберн поклонился:
– Разумеется. – Взгляд его задержался на бедрах Кларисы. Она двигалась так грациозно, что все мужчины смотрели ей вслед. Она продала женщинам крем, а мужчинам то, что назвала счастьем.
Хепберн, тоже готов был раскошелиться и купить у нее предложенный товар.
Глава 4
Ни при каких обстоятельствах не опускайтесь до бесчестья. Такое поведение недостойно принцессы и пятнает девственную белизну личности королевской особы и девственную белизну цветка, ставшего символом королевской семьи.
Вдовствующая королева Бомонтани
– Ваше высочество. – Госпожа Дабб задержалась настолько, насколько это было необходимо, чтобы расслышать обмен репликами. – Своим приходом вы оказали честь мне и моей мастерской. – Она бросила победный взгляд в сторону своих товарок, которым не так повезло.
Клариса едва сдержала готовый вырваться стон. Она знала этот тип женщин. Госпожа Дабб будет рассказывать о том, что принцесса посетила ее мастерскую, до тех пор, пока слушательницы не захотят зажарить несчастную белошвейку живьем, а Кларисе надо было поговорить с мисс Розабел наедине.
Но она ничего не могла сделать и была вынуждена оставаться вежливой с мисс Дабб. И не только потому, что так предписывали правила хорошего тона. Подобная непочтительность дурно сказалась бы на суммах продаж.
– Спасибо вам за вашу доброту ко мне и к Эми. – Госпожа Дабб жеманно присела и открыла узкую зеленую дверь. На подоконнике крошечного окошка красовалась целая коллекция шляп: таких же безликих и тусклых, как сам этот городок.
– Вы еще и шляпница! – воскликнула Клариса. – Сколько же у вас талантов!
– Стараюсь изо всех сил, ваше высочество. – Госпожа Дабб распахнула дверь, продолжая неловко приседать в реверансе.
В глубине мастерской мисс Розабел стояла у зеркала, счищая с носа и подбородка остатки глины. Клариса встала в дверном проеме.
– Бирюзовый цвет самый модный в Лондоне. Да вы и сами это знаете. – Клариса улыбнулась белошвейке, выбирая тот цвет, который подходит для любого цвета кожи. – Думаю, сейчас вы трудитесь над шляпами и платьями именно этого оттенка.
– Да! Там, в дальней комнате.
– Мне надо поговорить с мисс Розабел наедине. – Мягко, но решительно она вытолкала госпожу Дабб за дверь. – Потом придет ваша очередь. Уверена, что вы понимаете. – Клариса захлопнула дверь прямо перед расплывшимся в улыбке лицом госпожи Дабб.
– Ловко. – Мисс Розабел вышла из тени. – Старая сплетница будет недели две кудахтать о твоей доброте.
Ее тон был полон горечи и язвительности, ибо на самом деле мисс Розабел приходилась Кларисе младшей сестрой. Было ей семнадцать лет от роду, и звали ее Эми. Принцесса Эми из Бомонтани.
Прежде чем ответить, Клариса переключилась на немецкий. Сестры часто переходили с одного языка на другой. Это упражнение было полезно во всех смыслах: во-первых, помогало поддерживать на уровне разговорную речь, а во-вторых, могло сбить с толку того, кто вздумал бы их подслушивать.
– Я принцесса, и я действительно пытаюсь вести себя вежливо.
Эми ответила ей долгим вздохом. Она считала Кларису не слишком умной и погрязшей в условностях.
– Да, конечно. Мы обе принцессы. Принцессы Бомонтани. – Эми резким движением стряхнула пудру с лица. – Сестры, связанные кровными узами и тяготами изгнания. Обе в ловушке. И с твоей точки зрения, этим все оправдывается.
Клариса торопливо подошла к сестре, пытаясь взять полотенце у нее из рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15