Она вышла за него совсем молоденькой, и ее переполняла благодарность к нему за то, что он на ней женился. Но в ту злополучную ночь, когда до нее донеслись его сладострастное мычание и стоны бедной девушки, это чувство угасло. Позор, который Робин из-за минутной прихоти навлек на несчастную служанку, заставил Эдлин по-новому взглянуть на мужа, и ее любовь к нему умерла навсегда.
Робин и впрямь взял ее несчастной вдовой, но даже такая женщина заслуживала мужа, который погнушался бы удовлетворять свою похоть прямо в супружеской спальне. При воспоминании о перенесенных душевных муках у Эдлин помутилось в глазах.
— Я с самого начала знала, что отец ребенка — Робин, — продолжала она. — Когда мать Паркена умерла в родах, Аллену было всего четыре месяца.
— Значит, они не близнецы! — все еще не мог успокоиться Хью.
— У меня было много молока, а Аллен все время прихварывал. Каждый день я боялась, что он заснет и не проснется. Я не могла обречь на смерть Паркена, потому что у меня перед глазами стояли страдания его бедной матери, а над моим собственным ребенком витала смерть! — Эдлин подняла глаза на мужа. Он остановился и тоже посмотрел на нее. — Отдай я его кормить какой-нибудь другой женщине, он был бы обречен!
— Паркен единственный незаконнорожденный сын Робина?
— Нет, конечно! — невесело рассмеялась Эдлин. — Он разбрасывал свое семя, как сеятель на весеннем поле. Но, насколько мне известно, пока все матери его бастардов живы.
— А дети знают? Паркен знает?
— Разумеется! Неужели ты думаешь, что обитатели замка Джэггер смогли удержать это в секрете? — Похоже, первое потрясение Хью уже прошло, и Эдлин старалась поскорее высказаться. — Вот почему Паркен требует особого внимания, вот почему Аллен сносит многие его выходки. Сплетники не преминули рассказать Паркену, что он мне не сын, и это очень его тревожит. Аллен же чувствует, что его положение более прочно, к тому же он любит брата, вот и потакает ему, как может.
— Ты воспитываешь их с одинаковой любовью, поэтому впоследствии они не возненавидят друг друга, как те две сестры-монашки в аббатстве… как их там, леди Бланш и Эдда. — Хью откинул со лба мокрые волосы. — Да, теперь понятно, почему ты мне не доверяешь.
— Нет, доверяю, — поспешно сказала Эдлин, — разве я не послушалась твоего совета относительно мальчиков?
Он снова сел напротив нее.
— Да, ты доверила мне их, но не себя!
Неужели он прав? Что же она за мать, если доверила мужчине судьбу своих детей, но побоялась доверить свое собственное счастье? Или на самом деле в глубине души она верила Хью и жаждала, чтобы он поскорее сломил ее сопротивление — жалкое препятствие, которое она сама возвела между ними?
— Расскажи мне все, я пойму!
Его голос звучал повелительно, словно он знал все ее секреты.
— Доверься мне, подари мне свою любовь, и я докажу, что всегда буду ею дорожить. Скажи, что мне для этого сделать? — прошептал он.
— Я… тебя… — пробормотала Эдлин, отчаянно оглядываясь, как будто искала, куда бы спрятаться.
Хью тоже огляделся — на них были устремлены десятки пар любопытных глаз, все замерли, и тишина стояла полнейшая.
— Если вы не знаете, чем заняться, я живо найду вам работу! — рявкнул он на слуг.
В это мгновение он так напоминал сэра Дэвида из Радклиффа, что Эдлин не выдержала и прыснула.
— Ну вот, — проговорил раздосадованный Хью, — эти дураки все испортили!
Неда поспешно набросилась на слуг с бранью, они разбежались по своим местам, а Эдлин притворилась, будто не поняла, чего Хью от нее ждал. Он думал, что, открыто признавшись ему в любви, она будет ему больше доверять. Но не понимал, что Эдлин больше всего на свете ценила в мужчинах силу и благородство, которые уже сполна проявились в его отношении к ней.
— Мы говорили о детях, — тихо напомнила она. — Нужно решить, как с ними быть.
Хью со вздохом подчинился, решив вернуться к другому разговору позже.
— Я пользуюсь влиянием среди знати, но, что еще важнее, у меня есть среди них настоящие, проверенные друзья. Я не раз спасал жизнь им, а они — мне. Я пировал с баронами, герцогами и графами, пользовался их гостеприимством и принимал их у себя. Не без их помощи мне достался Роксфорд: друзья при дворе напомнили принцу о моих заслугах, когда этот замок лишился хозяина. — Хью показал рукой на Уинкина, стоявшего неподалеку. — Мой оруженосец — сын графа Конвея. Граф отдал мне его на воспитание. Если не найдется более подходящей кандидатуры, я отдам Паркена Конвею, и, уверен, тот воспитает его достойным рыцарем. Что до Аллена, то он будет не первым сыном изменника, который самостоятельно завоюет себе славу и состояние. Тебе по душе мой план?
Хью вопросительно Посмотрел на Эдлин. По душе ли ей его план? Нет, конечно! Если ее мальчики станут рыцарями, их могут убить, и ее сердце будет навсегда разбито. При одной мысли об этом у нее начало стучать в голове, и кровь отлила от лица. Нет, она дала себе слово, что никогда этого не допустит!
А монашество… Неда, сама того не зная, дала ответ на мучивший ее вопрос. Если Паркен и Аллен будут хорошими монахами, то они отдалятся от матери, целиком посвятив себя Богу. Но разве можно своими руками отдать их в монастырь, а потом желать, чтобы они не укрепились в вере?
— Твой план мне подходит, — не давая себе времени передумать, ответила Эдлин.
Хью одарил ее широкой улыбкой.
— Вот и славно! — воскликнул он и, словно боевого товарища, крепко хлопнул Эдлин по плечу, отчего она непременно свалилась бы с ног, если бы он не подхватил ее под руки. — О, прости меня!
Держась за ушибленное плечо, она расхохоталась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119