Конечно, попытка не удалась, на Бердетта с женой Хью наплевать, но он беспокоится о своем собственном удобстве и… об Эдлин.
Странно, его рыцари и оруженосцы чуть не молились на него, но он очень мало это ценил, а вот мнение Эдлин его волновало постоянно. Ему хотелось, чтобы она обожала его, как другие, но единственная по-настоящему сильная сторона Хью — его непревзойденное ратное мастерство — оставляла ее равнодушной. Жаль!
— Будь по-вашему, миледи, — сказал он, не повышая голоса. — Пусть Бердетт и его жена помогают вам управлять моим поместьем.
Ее сердитое, упрямое лицо осветилось улыбкой, и она бросилась мужу на шею.
Но он остановил ее, взяв за плечи, и продолжил:
— Однако, миледи, если они обманут мое доверие, отвечать придется вам.
Несмотря на его суровость, она продолжала счастливо улыбаться.
— Я отнюдь не дура, Хью, мне хорошо известно, как вести учет доходов и расходов. Я сразу обнаружу обман. Тогда ты их прогонишь, — сказала она твердо. — Если они вознамерятся нас обмануть, им удастся сделать это только один раз.
Он понял, что так и будет, и у него немного отлегло от сердца. Осталась только одна забота: утаить свой поступок от принца…
— Люди! — объявил Хью, повысив голос. — Уступая просьбе миледи о снисхождении к управляющему Бердетту и его жене, я разрешаю им остаться и доказать мне свою преданность.
Жена Бердетта упала в объятия мужа. Он попытался что-то сказать, но его слова заглушили радостные крики слуг.
— Слуги их любят, — заметила Эдлин, — это хороший знак.
Жена Бердетта, не помня себя от радости, подбежала к Хью и кинулась к его ногам.
— Милорд, милорд! Благодарю вас!
Она прижалась губами к его сапогу.
— Да благословит Бог ваше великодушие! Я буду каждый день молиться за вас. Мы никогда вас не предадим, никогда!
15.
— Она поцеловала твой сапог! — с омерзением произнесла Эдлин.
— Ну и что?
— Это отвратительно!
Хью остановился.
— А мне понравилось, — подумав, сказал он.
— Не сомневаюсь! — презрительно бросила Эдлин, и Хью усмехнулся.
Они уже несколько часов кряду осматривали главную башню замка, сопровождаемые управляющим и его женой. Все это время, не забывая кивать и улыбаться Бердетту и Неде — так звали жену управляющего, — Хью поддразнивал Эдлин в отместку за сцену во дворе, а Эдлин молча кипела от возмущения. Наконец она взорвалась, и Хью воспользовался случаем, чтобы снова над ней поиздеваться.
— Ты злишься потому, что она не поцеловала ногу тебе, — сказал он.
— Я бы никогда этого не допустила! — заявила Эдлин.
— Миледи! — позвала Неда.
Она остановилась, обнаружив, что господа отстали.
Хью бросил на жену управляющего свирепый взгляд, но, заметив, что она тут же испугалась до смерти, натянуто улыбнулся. К чему вымещать досаду на Неде, лучше осуществить свою маленькую месть жене.
К ним уже со всех ног спешил Бердетт.
— Господа чем-то недовольны?
Надо бы преподать этой парочке урок, чтобы не вмешивались, пока хозяин не насладился местью. Ну да они и так не скоро придут в себя от пережитого.
— Мне показалось, миледи чего-то хотела, — сказала Неда дрожавшим от волнения голосом.
— Ничего важного, — похлопала ее по руке Эдлин. — Давайте продолжим осмотр.
Управитель и его жена испуганно переглянулись, потом Бердетт кивнул, и Неда распахнула следующую дверь.
— Пивная кладовая, — провозгласила она.
Бердетт жестом пригласил новых господ войти. Как и в остальных помещениях замка, здесь царил идеальный порядок. Потом перешли напротив, в кладовую для провизии, с полным набором ножей для резки хлеба.
Когда управляющий с женой двинулись дальше, Хью поймал Эдлин за руку и повернул ее к себе.
— Возможно, ты и не желала, чтобы Неда целовала тебе ногу, но я видел выражение твоего лица — ты мне завидовала!
— Нет! — Эдлин явно не желала говорить на эту тему.
Она упрямо выпятила подбородок, так что кожа обтянула скулы, а брови сурово сошлись на лбу. Хотя в эту минуту Эдлин трудно было назвать хорошенькой, излом ее бровей искушал мужчину так же, как квинтин неопытного оруженосца.
Хью тоже поддался бы искушению, если бы не был опытным бойцом и не знал твердо, что его копье не минует мишени. С того дня, как они с Эдлин покинули окрестности аббатства, он был слишком занят, чтобы думать о супружеских ласках, зато теперь у него будет уйма свободного времени.
— Она могла меня хотя бы поблагодарить! — вдруг сказала Эдлин.
— За что? — досадливо прищурился он.
— Как за что? Ведь это я уговорила тебя позволить им остаться!
— Решала-то не ты, — не понял Хью.
— Разумеется, но ты бы выгнал несчастных вон без имущества и денег, если бы я не настояла на своем.
— Разве ты настояла? — спросил Хью, обнимая ее за плечи. Ничто не могло испортить его хорошего настроения. — Ты выпросила!
— Да, выпросила! — с вызовом воскликнула она. — У меня это здорово получается! — Вырвавшись из его объятий, она быстро пошла прочь.
Хью растерянно смотрел ей вслед. Что она имела в виду?
Он постарался вспомнить, просила ли она его о чем-нибудь прежде. Только один раз, в постели. Он в сомнении потер подбородок. Неужели она намекнула на тот случай? Он вновь посмотрел вслед Эдлин — она шла, покачивая бедрами, той самой походкой, которая так ему нравилась. Да, именно! Она знает, как ему нравится плавный изгиб ее бедер, поэтому-то и пошла вперед, напоминая об их единственной ночи любви.
Но почему в ее словах чувствовалась горечь? Наверное, обычные женские штучки — вспомнила, как им было хорошо в первую брачную ночь, и ей взгрустнулось. Святые угодники, ему тоже не забыть той ночи!
Да как забудешь, когда впереди, покачивая бедрами, идет Эдлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119