– Но, мистер Хаммонд…
– Все в порядке, – сказал он, махнув рукой. – В этом театре пробы проходят неофициально. Мы все можем заменять директора, когда наш большой и страшный волк отлучается. Давайте начнем с седьмой страницы. Там, где Ундина приходит на кухню родителей и впервые видит Ганса.
Боже правый, он действительно собирается делать ей пробу!
– Мисс Вандермеер, вы нас слышите?
– Ванденховель.
Нейл озадаченно посмотрел на нее.
– Моя фамилия Ванденховель. А не Вандермеер.
Его губы дернулись, а знаменитые озорные голубые глаза засияли.
– Прекрасно, мисс Ванденховель. Так давайте начинать?
Карен опустила глаза на сценарий, который уже открыла на нужной странице, и вдруг почувствовала, что колени ее подгибаются. О Господи, сможет ли она сейчас изобразить хоть кого-нибудь? Сможет ли это осилить? Что за глупости? Конечно, сможешь! Просто не думай об этом! Она пробежала взглядом роль, которую выучила наизусть еще в колледже. Это была великолепная, остроумная пьеса французского драматурга Жана Жироду о юной Ундине, которая приходит на эту землю из другого мира и влюбляется в прекрасного рыцаря.
Знакомая дрожь пробежала у нее по спине – ощущение, которое Карен всегда испытывала, когда решалась на какое-нибудь безрассудство. «А почему бы и нет? – подумала она. – В конце концов это может быть просто забавным и наверняка не причинит никому вреда. Все равно мне придется ждать, пока вернется этот Норовистый Арчи».
Весь следующий час она и Нейл Хаммонд усердно репетировали, проходя по нескольку раз одну и ту же сцену, и учили не только роли, но и как им играть и двигаться вместе. Карен забыла, что когда-то сама ставила эту пьесу, и начала равняться на своего партнера. Он был великолепен, тонок и требовал в ответ такого же совершенства. Нейл играл свою роль с остроумием и обаянием, которые сделали его когда-то знаменитым.
Очень скоро Карен перестала бояться и снова почувствовала себя актрисой, войдя в роль и полностью забыв, кто она на самом деле и почему находится здесь. Она превратилась в Ундину – юную, цветущую и смелую.
Карен не увидела, как невысокий тучный человек с отвисшим животом поднимался по ступенькам на сцену.
– Где вы научились так играть? – мрачно спросил он; его маленькие карие глазки смотрели внимательно, изучающе.
– В колледже, – сказала Карен, узнав в нем Арчибальда Войноски по описанию Линн.
– М-м-да. – Режиссер обошел вокруг нее, рассматривая со всех сторон. – Сколько вам, двадцать три, двадцать четыре?
– Двадцать девять. – Она поворачивалась вместе с Арчибальдом, чтобы не упускать из виду его взгляд. – Меня зовут Карен Ванденховель. Линн Тобиас направила меня…
– Карен Ванденховель, Карен Ванденховель… – Он хмуро уставился в потолок.
– Меня прислала Линн Тобиас, – повторила Карен, – потому что вы ищете…
– Нет, эта не подойдет, – сказал Войноски. – Вы должны изменить ее.
– Что изменить?
– Вашу фамилию. Как вы находите Ричардс? Вам нравится – Ричардс? Карен Ричардс?
Она бросила на Нейла вопрошающий взгляд.
– По-моему, звучит неплохо, – весело откликнулся Нейл.
Войноски посмотрел на Карен:
– А как вам? Сможете вы жить с таким именем?
– Я и не знала, что трудности возникнут с моим именем.
– Прекрасно! Значит, Ричардс, – сказал он, не обращая внимания на ее комментарий. – Так вы уже играли раньше роль Ундины?
– Нет, но я ставила эту пьесу. В колледже.
– Вы ее ставили?
Карен виновато посмотрела на Нейла.
– Да. Видите ли, боюсь, здесь произошло недоразумение. Я пришла сюда не на прослушивание. – Режиссер нахмурился еще больше. – Я пришла проситься на место помощника режиссера.
Нейл и Арчибальд хором произнесли:
– Помощника режиссера?
– Вы не актриса? – первым пришел в себя Нейл.
– Нет… то есть да, я актриса, но это было очень давно. – Она не отважилась упоминать свое явление в качестве Дездемоны в «Небесных видениях» и надеялась, что никто и никогда об этом не узнает. – За последние несколько лет я занималась в основном продюсерской и режиссерской работой. – Она вынула из сумочки конверт. – Я принесла свою автобиографию.
Войноски нетерпеливо отмахнулся.
– У меня уже есть помощник режиссера. Мне нужна актриса, и нужна мне немедленно!
Сердце Карен забилось в надежде на чудо, и она оглядела пустой зал, со страхом ожидая, что сейчас из темноты появится «законная» актриса и предъявит свои права на роль.
– Где вы работаете сейчас? – спросил Войноски.
– В «Театре Века», помощником режиссера.
– Они вам что-нибудь платят?
– Я получаю определенный процент от кассовых сборов, – честно ответила Карен, чувствуя, что ему это уже известно.
– М-м-да. – Войноски продолжал смотреть оценивающим взглядом, будто готовился продать ее с молотка. – Роль Ундины стоит четыреста долларов в неделю – это лучшее, что вы можете найти не на Бродвее. – И несколько раз наклонил голову в разные стороны. – Конечно… вы немного староваты для этой роли, но… если зачесать волосы назад, то будет вполне терпимо. – Он повернулся к Нейлу. – Что думаешь?
Тот скрестил руки на груди. Свет рампы отразился в его глазах тысячью огоньков. Карен показалось, что он вовсю развлекается.
– Мне кажется, Арчи, что эта роль просто создана для нее.
Войноски посмотрел на Карен:
– Слышали? Вообще-то в вас чувствуется профессионал. А вы сами что скажете?
Голова закружилась. Четыреста долларов в неделю! Почти вдвое больше того, что платит «Театр Века». Теперь она сможет уйти из официанток, уделять больше времени Элизабет, позволять себе иногда кусок мяса.
– А что с той актрисой, которую вы собирались прослушать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122