Простой организации похорон недостаточно. Он болтал еще что-то в течение нескольких минут, по-прежнему глубоко опечаленный, даже потрясенный, очень человечный, но тем не менее Президент и гражданин, четко несущий службу. Он вздохнул с открытой улыбкой дедушки, полной доверия, мудрости и утешения.На лужайке перед Белым домом появился репортер Эн-Би-Си и заполнил пробелы в речи Президента. Полиция молчит, но, по-видимому, на данный момент нет подозреваемых, как и не за что зацепиться. Да, оба судьи находились под охраной ФБР, которое никак не комментирует это событие. Да, “Монроуз” — место, облюбованное гомосексуалистами. Да, много угроз раздавалось в адрес обоих, особенно Розенберга. И может быть много подозреваемых, прежде чем найдут истинного.Каллахан выключил телевизор и направился к створчатой двери, где утренний воздух был более насыщенным.— Нет подозреваемых, — пробормотал он.— Я могу назвать как минимум двадцать, — сказала Дарби.— Да, но почему такое сочетание? С Розенбергом понятно, но почему Дженсен? Почему не Мак-Дауэл или Янт? Оба, несомненно, еще большие либералы, чем Дженсен. Не вижу смысла. — Каллахан сел у дверей в кресло-качалку и взъерошил волосы.— Я приготовлю еще кофе, — сказала Дарби.— Нет, нет. Я проснулся.— Как твоя голова?— Нормально, но я поспал бы еще часика три. Думаю, что надо отменить занятия. Я не в настроении.— Отлично.— Черт, я не могу поверить в это. Этот дурак занимает две должности. Что означает восемь к девяти, т. е. выбор в пользу республиканцев.— Они должны быть поддержаны в первую очередь.— Мы не будем признавать Конституцию через десять лет. Это печально.— Вот почему их убили, Томас. Кто-то или какая-то группа хочет иметь другой суд, с абсолютным преобладанием консерваторов. Выборы в будущем году. Розенбергу исполняется или исполнился девяносто один год. Мэннингу восемьдесят четыре. Янту восемьдесят с небольшим. Они все скоро умрут или же проживут еще лет десять. Демократ может быть избран Президентом. Почему не воспользоваться шансом? Убить их сейчас, за год до выборов. Это имеет смысл, если у кого-то были такие намерения.— Но почему Дженсен?— Он был препятствием. И, очевидно, легкой целью.— Да, но он в основном человек умеренных взглядов с периодическим уклоном влево. И он был назначен республиканцем.— Ты хочешь “Кровавую Мэри”?— Неплохая мысль. Минутку. Я пытаюсь поразмышлять над этим.Дарби полулежала на кровати, пила кофе маленькими глотками и смотрела, как солнце начинает освещать балкон.— Подумай над этим, Томас. Время выбрано отлично. Перевыборы, назначения, политика и все прочее. Но не забудь и ожесточенность, и радикалов, фанатиков, прожигающих жизнь и ненавидящих гомосексуалистов, арийцев и нацистов, подумай обо всех группах, способных на убийство, и обо всех угрозах в адрес суда, и тогда будет понятно, что наступил самый лучший момент для неизвестной неприметной группы покончить с ними. Это ужасно, но время самое подходящее.— И кого ты считаешь такой группой?— Кто знает!— “Подпольную армию”?— Они не так уж и незаметны. Они убили судью Фернандеса в Техасе.— Не используют ли они бомбы?— Да, специальные. С пластмассовыми взрывателями.— Вычеркни их.— Я никого не исключаю сейчас. — Дарби встала и запахнула халат. — Пойдем. Я подкреплю твои силы “Кровавой Мэри”.— Только если выпьешь со мной.— Томас, ты профессор. Ты можешь отменить занятия, если хочешь. Я студентка и...— Я улавливаю связь.— Я не могу больше пропускать занятия.— Я завалю тебя на конституционном праве, если ты не пропустишь занятия и не выпьешь со мной. Я получил книгу с мнениями Розенберга. Давай прочитаем их, потягивая “Кровавую Мэри”, потом вино, потом что-нибудь еще. Я уже пропустил немного.— В девять у меня занятия по федеральной процедуре, и я не могу пропустить их.— Я собираюсь позвонить декану и попросить об отмене всех занятий. Тогда ты выпьешь со мной?— Нет. Пойдем, Томас.Он последовал за ней вниз по лестнице на кухню, чтобы выпить кофе и ликера. Глава 6 Не убирая трубку с плеча, Флетчер Коул нажал другую кнопку телефонного аппарата, стоящего на столе в Овальном кабинете. Лампочки трех линий мигали, поддерживая связь. Он медленно шагал взад-вперед перед столом и слушал, одновременно просматривая двухстраничный доклад Хортона из суда. Он совершенно не обращал внимания на Президента, который припадал к земле перед окнами, хватая руками в перчатках короткую клюшку для игры в гольф, сначала яростно глядя на желтый мячик, затем медленно направляясь по голубому ковру к желтой лунке в десяти футах от него. Коул прорычал что-то в трубку. Его слова были не слышны Президенту, который слегка ударил по мячу и теперь смотрел, как тот катится прямо в лунку. Щелчок — и мяч откатился на три фута в сторону. Президент в носках прошагал к следующему мячу и вздохнул, наклонившись над ним. Этот был оранжевого цвета. Он просто ударил по нему, и тот вкатился прямо в лунку. Восемь в ряду. Двадцать семь из тридцати.— Это был шеф Раньян, — сказал Коул, опуская трубку. — Он совершенно расстроен. Хотел встретиться с вами сегодня днем.— Попроси его записаться на прием.— Я сказал, чтобы он был здесь завтра в десять утра. В десять тридцать у вас заседание кабинета, а в одиннадцать тридцать приходят из службы национальной безопасности.Не глядя. Президент схватил клюшку и стал присматриваться к следующему мячу.— Я не могу ждать. Как насчет списка избирателей?Он тщательно прицелился и зашагал за мячом.— Я только что разговаривал с Нельсоном. Он звонил в два, в начале обеда. Компьютер сейчас переваривает все, но он считает, что рейтинг одобрения будет где-то пятьдесят два — пятьдесят три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122