Хэнк даже битой не успел взмахнуть — у него на это и времени-то не было. Он отступил от пластины «дома» и вроде бы даже смирился, что его переиграли. Я глянул на отца, который только покачал головой. Какие мощные подачи у этого Ковбоя!
Потом он послал навесной крученый, который сначала вызвал желание отбить его, но потом изменил траекторию и вылетел из зоны удара. Хэнк махнул битой, но опять неудачно. Потом последовал сильный крученый мяч, который шел ему прямо в голову, но в последнюю секунду спикировал и пролетел прямо над пластиной. Лицо Хэнка опять стало красным от ярости.
Еще один сильный питч, который Хэнк пытался отбить. Два страйка, базы заняты, два аута. Тут Ковбой, так и не улыбнувшись ни разу, решил немного поиграть. Он послал несильный крученый мяч, который вылетел за линию, потом еще один, посильнее, вынудив Хэнка быстро пригнуться. У меня создалось такое впечатление, что Ковбой вполне может по собственному желанию заставить мяч крутиться вокруг головы Хэнка. Защита опять застрекотала на полную громкость.
Третий страйк — это был несильный, но хитро закрученный мяч, который летел до пластины достаточно медленно и его можно было отбить. Но потом он вдруг вильнул и ушел вниз. Хэнк сильно размахнулся и ударил, промазав на добрый фут, и снова упал в пыль. Он страшно выругался и швырнул биту на землю, рядом с моим отцом.
— Придержи язык! — сказал отец, поднимая биту.
Хэнк что-то пробормотал и стал отряхиваться. Наша половина иннинга закончилась.
Мигель вышел к пластине «дома» — началась вторая половина. Первая подача Хэнка была прямой, он целился Мигелю в голову и почти попал. Мяч отскочил от силосной ямы и откатился к третьей базе. Мексиканцы молчали. Вторая подача была еще сильнее, фута на два ниже. Мигель снова упал в пыль, и его товарищи по команде глухо зароптали.
— Кончай дурака валять! — громко крикнул отец, стоявший на шорт-стопе. — Подавай нормально!
Хэнк ответил ему своей обычной ухмылкой. Он снова бросил мяч, над пластиной, и Мигель отбил его вправо, где защитником стоял Трот, спиной к «дому», и пялился на далекие ряды деревьев вдоль Сент-Франсис-Ривер. Тэлли побежала за мячом и догнала его у самого хлопкового поля. «Трипл» по всем правилам — бэттер добежал до третьей базы.
Следующий питч был последним в нашей игре. Ковбой был бэттером. Хэнк, похоже, собрал все силы и послал сильнейший мяч прямо в Ковбоя. Тот отклонился назад, но недостаточно быстро — мяч угодил ему прямо по ребрам с таким мерзким звуком, как будто это дыня разбилась о кирпичную стенку. Ковбой испустил крик боли, но тут же оправился и мгновенно метнул мою биту прямо в Хэнка, изо всех сил, как бросают томагавк, и та полетела, вращаясь в воздухе. Но не попал, куда хотел, — а целился он Хэнку промеж глаз. Вместо этого бита отскочила от земли у ног Хэнка и ударила его по икрам, отскочив от них вбок. Хэнк заорал нечто непечатное и тут же бросился на Ковбоя, как взбесившийся бык.
Остальные тоже бросились вперед. Отец — от места шорт-стопа. Мистер Спруил от силосной ямы. Кое-кто из мексиканцев. Что до меня, то я стоял, не двигаясь. Стоял себе возле первой базы, слишком напуганный, чтобы сделать хоть шаг. А все остальные что-то орали и бежали к пластине «дома».
Ковбой не отступил ни на шаг. Секунду он стоял совершенно неподвижно — темная кожа блестит от пота, его длинные руки напряжены, готовые к удару, зубы оскалены. И когда атакующий Хэнк был в паре футов от него, рука Ковбоя быстро скользнула в карман и в ней тут же появился нож. Он взмахнул им — и из рукояти выскочило очень длинное лезвие, сверкающая, блестящая полоска стали, несомненно, очень острая. Лезвие щелкнуло, выскочив из рукояти — резкий звук, который я потом буду помнить много лет.
Ковбой высоко поднял руку, чтобы всем было видно. Хэнк затормозил и остановился.
— Брось нож! — заорал он, отскочив футов на пять.
Ковбой сделал левой рукой легкий приглашающий жест, дескать, иди сюда, дубина здоровая, иди, сейчас получишь...
Вид ножа ошеломил всех, и на несколько секунд все замолчали. Никто уже не двигался. Слышно было лишь тяжелое дыхание. Хэнк не сводил глаз со сверкающего лезвия, которое, казалось, еще больше увеличилось в размерах. Никто, пожалуй, и не сомневался, что Ковбой уже не раз использовал этот нож, хорошо умеет с ним управляться и с удовольствием вспорет Хэнку живот, если тот приблизится еще хоть на шаг.
Тут мой отец, держа в руках биту, встал между ними, а рядом с Ковбоем вдруг появился Мигель.
— Брось нож! — повторил Хэнк. — Будем драться как настоящие мужчины!
— Заткнись! — сказал ему отец, замахиваясь битой. — Никаких драк!
Мистер Спруил схватил Хэнка за руку и сказал:
— Пошли отсюда, Хэнк.
Отец повернулся к Мигелю и сказал ему:
— Отведи его в амбар.
Мексиканцы медленно собрались вокруг Ковбоя и вроде как оттеснили его в сторону. В конце концов он повернулся и пошел прочь, все еще сжимая в руке свой выкидной нож. Хэнк, конечно, не стал больше выступать. Он стоял и смотрел, как уходят мексиканцы, как будто их уход означал его победу.
— Убью я этого парня! — сообщил он вдруг.
— Ты уже убил одного, — сказал отец. — Уходи. И держись подальше от амбара!
— Пошли, — повторил мистер Спруил, и все они — Трот, Тэлли, Бо и Дэйл — потащились в сторону переднего двора. Когда мексиканцы скрылись в амбаре, Хэнк, топоча ногами, отвалил в сторону. «Все равно я его убью», — бормотал он достаточно громко, чтобы мой отец слышал.
Я собрал мячи, перчатки и биту и поспешил за родителями и Бабкой.
Глава 12
Позднее, ближе к вечеру, Тэлли подошла ко мне на заднем дворе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129