Причем эти действия являются
преднамеренными (крысиные особи так или иначе отдают себе отчет в том, к
чему приведут их действия для других особей), свободными (крысиные особи их
могут осуществлять и не осуществлять) и эгоистичными (крысиные особи
осуществляют их в своих интересах). Мы категорически возражаем в данном
пункте против отождествления сознательности, свободности и
заинтересованности действий крысиных особей с аналогичными качествами
социальных действий людей. Сознательность человеческих действий означает,
что они обдуманы и оценены с точки зрения исторически завоеванных правовых и
нравственных (и, возможно, иных) критериев. Свобода человеческих действий
означает, что человеку существующими общественными институтами и привычным
способом жизни гарантированы возможности осуществления действий
определенного рода (таковы, например, свобода слова, свобода совести,
свобода передвижений и т.п.). Соблюдение своих интересов человеком
предполагает учет интересов других людей и нахождение оптимальных вариантов
поведения (соглашения, взаимные уступки, договор, слово и т.п.). Ничего
подобного нет в отношении крысиных действий, ибо они исключают оценочные
критерии и исторически завоеванные, преемственные и охраняемые обществом
институты, лишь благодаря которым человеческое общество отделилось от
обществ животных и оказалось способным к небиологическому прогрессу.
МНЕНИЕ БОЛТУНА
Неврастеник сказал, что он это предвидел. В общем, они победили. Теперь
начнется дележ мест. Вопрос, в общем, решен. Болтун сказал, что все это
ерунда, самообман, иллюзии. Претендент и его банда выдают желаемое за
действительное и распространяют выгодные для них слухи. Награды никакой роли
не играют. Теперь всех награждают. Претендент в директора все равно не
пройдет. Речи Болтуна доходили до конкурентов, завистников и недовольных.
Все знали, что Болтун -- не дурак, слов на ветер зря не бросает. Но не
понимали, в чем основа его уверенности. Его прогнозы всегда сбывались, и его
заявление внушало тревогу. Мыслитель пытался порасспросить Неврастеника и
потом Мазилу, откуда у Болтуна сведения. Мазила сказал, что у Болтуна
никогда никаких сведений не бывает, и потому он всегда говорит правду.
Неврастеник сказал, что сведений пока еще ни у кого нет. Есть только
предположения. А между тем основа уверенности Болтуна была проста. И он ее
не скрывал.
Претендент не пройдет, говорил Болтун и предлагал всем желающим пари.
Почему? Очень просто. Вы считаете, что Претендент -- талантливый карьерист,
хотя и ничтожен как ученый и вообще сочинитель текстов. Я согласен. Но дело
все в том, что талантливый карьерист в кругу карьеристов такая же редкость,
как и талантливый писатель среди необъятного числа преуспевших ибанских
писателей. Самый наивыгоднейший метод делания карьеры, к которому прибегает
несомненно талантливый карьерист Претендент, в ибанских условиях, однако,
дает колоссальные преимущества бездарным карьеристам. Даже сам Хозяин
захватил власть и создал свою систему власти вовсе не благодаря тому, что
был гением в своем грязном деле, а исключительно благодаря тому, что был
полнейшим ничтожеством именно в этом деле. Он вполне адекватен своему делу и
как личность. Предводителем крыс не может быть лев. Предводителем крыс может
быть только крыса. Сотрудники с интересом слушали речи Болтуна. Одни из них
потом информировали о них Мыслителя и Претендента, другие -- Секретаря и его
банду, третьи -- Сотрудника и Инструктора. Претендент сказал Мыслителю, что,
может быть, стоит этому трепачу заткнуть глотку и опубликовать какую-нибудь
вшивенькую его писульку. Мыслитель сказал, что он пробовал с ним
побеседовать, но он отказался.
ВЫПИСКИ ИЗ КНИГИ КЛЕВЕТНИКА
Наука влияет на идеологию общества не непосредственно, а через
методологию науки, в которой резюмируются все идеологически значимые
элементы науки. Но методология сама есть социальное образование.
В последние десятилетия появилось великое множество групп, секторов,
отделов, отделений, семинаров, совещаний, симпозиумов, коллоквиумов,
журналов, сборников, ассоциаций, конгрессов и т.д. по методологии науки.
Печатается и пишется огромное количество докладов, сообщений, заметок,
статей и книг. И еще большее количество остается ненаписанным и
ненапечатанным в умах лихорадочно мыслящего человечества. За всю прошлую
историю не было столько раздумий и разговоров о методологии науки и не было
написано столько страниц о ней, как за последние десятилетия. Одним словом,
методология науки подобно физкультуре стала подлинно массовым явлением.
Считается, что это знамение времени: наука, мол, стала настолько сложной и
трудной, что без методологии она уже не может развиваться, что ученые не
могут сделать нового шага вперед, предварительно не обдумав методологию
этого шага. В этом, возможно, есть доля истины. Но чаще люди обращаются к
методологии науки по иным причинам: не имеют в своем распоряжении
фактических данных для обычных исследований; нет желания заниматься наукой;
скучно заниматься наукой; нет способностей к науке и т.п. В методологию
науки стекаются отходы из всех наук, которые волею истории оказались
причастными к каким-либо проблемам методологии. Одним словом, есть основания
видеть причину неимоверного разрастания методологии науки не только в
гносеологических трудностях познания, но и в социальных возможностях
превратить разговоры об этих трудностях в источник существования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152