Они не имеют права на известность,
сказал Неврастеник. И даже на существование. Они засекречены,
заинтересовался Журналист. Нет, усмехнулся Неврастеник. Тут другое. Я
затрудняюсь Вам объяснить. Поживите здесь подольше, может быть, сами
разберетесь. А Правдец, спросил Журналист. Правдец ближе к делу, сказал
Неврастеник. Но и он -- фейерверк и взрыв наружу. А духовные лидеры нашей
оппозиции остаются внутри. Они взрываются без шума. И внутрь. Если хотите
научиться понимать нашу жизнь, научитесь сначала ходить вверх ногами.
ПОСЕТИТЕЛЬ
Они искали то, чего нет, сказал Посетитель. Учение о мире? Его нет, ибо
общие законы мира суть лишь соглашения о смысле слов. Учение об обществе?
Его нет, ибо общие законы общества суть лишь правила поведения, изобретаемые
людьми. Учение о человеке? Его нет, ибо человек есть все, что угодно, т.е.
ничто. Человек есть лишь случайный посетитель этого мира. Когда он есть, его
уже нет. Никаких опор, все истинно. И все ложно. Все имеет глубокий смысл. И
все бессмысленно. Они все умные люди. Но ум не дает выбора. Ум исключает
выбор. Наука тем более. Странно, сказал Мазила. Все говорят обратное. Потому
что ищут формулу бытия, сказал Посетитель. А нужна формула жития. И такая
формула есть, спросил Мазила. Возможна, сказал Посетитель. Например, сказал
Мазила. Например -- добро и зло, сказал Посетитель. Не знаю, что это такое,
сказал Мазила. Это -- вроде формальных символов у логиков, сказал
Посетитель. Переменные, на место которых ты можешь подставлять свои
представления о добре и зле. Неделание зла есть добро. Неделание добра есть
зло. Добро отчуждаемо. Зло отчуждаемо. Отдаешь зло -- получаешь зло. Отдашь
добро -- получишь добро. Потом -- страдания, удовольствия и спокойствие.
Здесь, как в логике, есть свои строгие нормы. Нарушать нормы логики никто
запретить не может. Да их и соблюдают невероятно редко. Но если хочешь иметь
истину, соблюдай их. Нарушать нормы жития также никто не может запретить. Их
соблюдают еще реже, чем нормы логики. Но если хочешь иметь в себе человека,
соблюдай их. Их надо, очевидно, изучать, сказал Мазила. Увы, сказал
Посетитель, их надо еще изобретать. А религия, спросил Мазила. Старая
религия содержит учение о житии, сказал Посетитель. Но оно не может уже
удовлетворить потребности житейской практики современного человека, как
аристотелевская логика недостаточна для потребностей современной языковой
практики людей. Странные мы все-таки разговоры ведем, сказал Мазила.
Странно, что об этом не говорили раньше и так мало говорят сейчас, сказал
Посетитель. Человечество стоит перед выбором. Впервые в истории, имей в
виду. Люди должны обдумать наш эксперимент. С полной откровенностью и
беспощадностью. И потому они должны говорить. Сейчас разговоры такого рода
-- главное дело человечества.
НЕИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ
Дело идет к развязке, сказал Неврастеник. Редколлегию разогнали.
Претендент продал Мыслителя, Социолога и Супругу. Из редколлегии их выгнали.
Претендент пока уцелел. Но директором он все равно не будет. Туда им и
дорога, сказал Болтун. Но они же все-таки лучше, чем другие, сказал Мазила.
Они не хуже и не лучше, сказал Неврастеник. И не такие же. Они просто из
другой оперы. В свое время, когда это все началось, я им говорил:
представились кое-какие возможности, это не надолго, надо эти возможности
использовать максимально. Надо было поднять престиж Клеветника, надо было
напечатать работы Шизофреника. Они, в конце концов, могли Болтуна и его
группу печатать. А что они сделали? Помогли раздавить Клеветника,
Шизофреника, Болтуна и всех, кто с ними. Взбаламутили болото. Не предложили
ничего принципиально нового и занялись устройством личных делишек.
Сознательно упущенные возможности, вот что это такое. Сложи упущенные
возможности в масштабах страны, получишь итоговую ситуацию. В самой первой
акции прошедшего периода содержалось все то, что потом аналогичным образом
было проиграно во всех социально значимых коллективах. Первый приступ даже
не состоялся всерьез. Возможности упущены сознательно и добровольно, ибо те,
кто прикоснулись к власти, не захотели ее использовать так, чтобы другие
сделали свое дело. Произошло раздвоение. Сначала мы все шли вместе. Мы несли
в себе творческие и деловые потенции и жажду власти и благополучия. Сначала
казалось, что все есть к каждом. Когда открылась возможность реализовать то
и другое, то выяснилось, что это несовместимые вещи. Они распределились
между разными людьми. И мы уничтожили своими силами свою творческую и
деловую часть, присосавшись с незначительным потерями к традиционной системе
власти и благополучия. Вот и все.
КОНЕЦ КРЫСИНОГО РАЯ
И все же Крысиный рай (как мы для себя назвали экспериментальный
крысарий) прекратил существование в тот момент, когда мы меньше всего
ожидали это, читал Болтун. В крысарий проникли каким-то образом вши,
расплодились с поразительной быстротой и создали свою социальность в
точности по крысиным образцам. И тогда началось...
ПРИТЧА О СЕБЕ
Я расскажу тебе одну притчу, сказал Болтун. В армию я попал еще до
войны. Приехали в полк. Привели нас в столовую. Посадили по восемь человек
за стол. Принесли буханку хлеба. Делить взялся интеллигентный по виду
парень. Разделил так. Один кусок самый большой. Другой -- чуть поменьше.
Остальные как попало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152