А затем с неожиданной покладистостью сказала:
— Понятно… Простите, могу я задать вам последний вопрос?
— Какой же?
— Вам нравится ваша работа?
Мадам Вертью на секунду остановилась. Затем раздался ее серебристый смех, негромкий и холодный, словно ледышки.
— Очень странный вопрос, миссис Пул. Я люблю свою работу. Разве можно придумать что-нибудь более забавное: ты регулярно порешь самых знатных людей Англии и за это еще получаешь деньги?
Юбки черного платья зашуршали, когда мадам Вертью стала выходить из полуразрушенной беседки.
Лео отстранился от колонны и выпрямился.
— Я провожу вас до вашего экипажа, мадам Вертью.
Она бросила на него через плечо взгляд, но сквозь черную вуаль выражение се лица рассмотреть было невозможно.
— Весьма любезно с вашей стороны, милорд. Лео проводил ее до двухколесного экипажа, помог сесть и подал вожжи.
Мадам Вертью бросила на него беглый взгляд.
— Я обычно могу распознать будущего клиента с первого взгляда, Монкрест. Вижу, что вы среди моих клиентов не окажетесь.
— Моя эксцентричность не распространяется столь далеко, чтобы воспользоваться услугами» Дома хлыста «.
— Жалко.
— Но я готов хорошо платить за некоторые вещи, — многозначительно проговорил Лео.
Руки в черных перчатках, державшие вожжи, замерли.
— Какие именно вещи?
— В силу своей профессии вы способны получать самую разнообразную информацию.
— Совершенно верно.
— Если вам доведется узнать что-либо важное, имеющее отношение к смерти лорда Глассонби или к тем предметам, которые были похищены из его имения, я бы очень хотел об этом услышать. Я оценю это должным образом.
— Я никогда не возражаю против того, чтобы получить дополнительный доход, и с удовольствием продам вам информацию.
— Вы убедитесь, что я буду щедрым в этом случае.
— Не сомневаюсь. — Мадам Вертью натянула вожжи. — Скажите мне, верно ли то, что говорят о членах вашего семейства, сэр? Что все они безумцы и колдуны?
— Только некоторые из них. Для многих людей проблема в том, что они не в состоянии различить, кто колдун, а кто сумасшедший, и, когда наконец распознают, бывает уже поздно.
Мадам Вертью хмыкнула и, бросив взгляд в сторону беседки, сказала:
— Я думаю, что миссис Пул вполне способна найти с вами общий язык, кем бы вы ни оказались. До свидания.
Она с профессиональной ловкостью хлестко ударила вожжами по крупу мерина, и тот рванулся вперед, избрав в качестве аллюра рысь. Лео проследил за тем, как экипаж скрылся за поворотом, и направился к Беатрис.
— Весьма интересная женщина, — в задумчивости проговорила Беатрис. — И, вероятно, весьма опасная.
— В силу ее профессии? — удивленно спросил Лео.
— Нет. Из-за того, что она глубоко в себе прячет боль и горе.
Лео нахмурился:
— Откуда вам это известно?
Беатрис зябко повела плечами.
— Я поняла это по ее смеху.
Лео на минуту задумался. Он вспомнил, как смех мадам Вертью показался ему похожим на льдышки, и ничего не сказал.
— Ну? — выжидательно посмотрела на него Беатрис. — А вы что думаете?
— Думаю, она несколько обеспокоена тем, как бы мы не обвинили ее в краже и убийстве.
Беатрис вздохнула:
— Я пыталась убедить ее, что это не входит в наши намерения… А что вы говорили ей, когда провожали до экипажа?
— Я предложил хорошую плату за сведения, которые ей могут стать известны. Женщина подобной профессии нередко многое может узнать от своих клиентов. В душе мадам Вертью — женщина дела.
— Да, полагаю, вы правы. — Беатрис нахмурилась. — Если мы станем исходить из предположения, что моего дядю никто не убивал… Что, если он в самом деле умер от сердечного приступа или от случайно принятой избыточной дозы эликсира? Мадам Вертью могла найти кольца в его карманах и украсть их еще до того, как позвала на помощь.
Лео покачал головой:
— Маловероятно. Во-первых, я очень сомневаюсь, чтобы ваш дядя взял такие дорогие вещи в» Дом хлыста «, где он обязательно должен раздеться и, стало быть, оставить кольца в одежде.
— Я готова разделить вашу точку зрения. Даже если он совершил такую глупость и держал в брюках пару бесценных реликтов, пока получал удовольствие от порки, вряд ли мадам Вертью могла оценить значение колец.
— В этой связи у меня вопрос, — перебила его Беатрис. — Вы могли бы описать эти кольца?
— Нет. Я попытался найти какие-нибудь сведения о них в своей библиотеке до отъезда из Девона. Обнаружил кое-какие описания статуи, но ничего не встретил о кольцах.
— А что, если мадам Вертью нашла пару симпатичных приглянувшихся ей драгоценностей и решила их украсть? — настаивала Беатрис.
Лео посмотрел в ту сторону, куда уехал экипаж.
— Даже если мы предположим на момент, что она и в самом деле присвоила кольца, единственное, что она могла сделать с ними, это продать.
— И что дальше?
— Допустим, она продала их, — ответил Лео. — Слухи об этой продаже наверняка распространились бы по всем лавкам древностей в Лондоне. Я узнал бы об этом в первые минуты своего пребывания в Лондоне.
— Да, пожалуй, вы правы, — задумчиво проговорила Беатрис.
Пауза затянулась, и Лео нахмурился:
— Черт возьми, о чем вы думаете?
— Вы сказали, что предложили мадам Вертью покупать у нее информацию.
— Ну и что? Это при любых обстоятельствах самый лучший способ узнать о чем-либо.
— Не сомневаюсь в этом милорд, но мне не дает покоя одна мысль.
— Какая же? Беатрис прищурилась:
— Возникает ситуация, которую мы еще не обсуждали. Вы сказали, что хорошо заплатите за кольца, но мы не рассматривали вероятность того, что вы можете заплатить за них дважды.
— Дважды?
— Один раз тем, кто владеет ими сейчас, и второй раз — чтобы возместить стоимость приданого Арабеллы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92