Делать из мухи слона и превращать обычный наезд в мировой заговор — тоже не мой профиль.Проведи остаток отпуска с матерью, навести свою девчонку и возвращайся в училище, — посоветовал я. — Занимайся своей жизнью. И не пытайся переписать жизнь своего отца. Она уже закончилась.— У меня нет девчонки, — мрачно сообщил Юра, по прежнему стоя рядом со столом и барабаня пальцами по светло-коричневому пластику.— Так заведи.— Нет времени. Мне нужно просмотреть бумаги отца, — буркнул Юра.Я тяжело вздохнул. Парень отреагировал неожиданно резко. — А вот не надо! Я все равно докопаюсь до правды! Я докажу, что это был не несчастный случай!— Ради Бога. — Я пожал плечами и решил, что пора выбираться из этого злосчастного места, которое поначалу казалось мне весьма приятным. Вот уж действительно: не место портит человека, а человек место.Я встал и застегнул плащ. Юра понял, что я собираюсь уходить, и вдруг стал говорить, быстро и даже иногда нечленораздельно, — стараясь зацепить меня хотя бы одним из сотни произнесенных слов, привлечь мое внимание хотя бы одной фразой.— Вы сказали, что отец был в баре с двумя бокалами пива, не с водкой и не с коньяком — а кто же берет пиво, если хочет основательно напиться?Значит, он не хотел напиваться, тем более что он все-таки не был алкоголиком. Он мог запить на два-три дня, но потом держался недели две как минимум. Я спрашивал у соседей — отец вышел из запоя за четыре дня до смерти, и вплоть до той ночи никто не видел его пьяным.— Я видел, — устало произнес я и пошел от столика к выходу. За моей спиной Юра продолжал говорить, и это напоминало рев водопада. Слова произносились, падали в пустоту и исчезали.— Он не пришел в тот бар, чтобы напиться, он стал пить уже после драки, то есть вынужденно… Как-то я приезжал к отцу на каникулы, летом, мой самолет прилетел в начале шестого утра, и отец приехал меня встречать.Я удивился, что у него помятое лицо, и почувствовал запах алкоголя…Но он не был сильно пьян. Отец сказал, что будильник у него дома не работает, он боялся проспать, поэтому с вечера пошел в пивной бар и просидел там до того времени, когда пора было ехать в аэропорт. Он пил тогда только пиво… И вы, Константин Сергеевич, видели его с пивом. Он пришел в бар провести время до утра, а потом направиться куда-то… И после того как он попрощался с вами, он вернулся домой, прицепил вашу визитку на стену, а затем пошел на ту самую встречу… И его сбили машиной, Я не знаю, с кем он должен был встретиться, я не знаю, из-за чего отец пошел на встречу… Но его там убили!Я уже слишком устал. Я мало что понял из этого потока слов. Подумал только, что мальчик обладает хорошей фантазией. Бедняга.Я пропустил его слова мимо ушей. Письма Артура, посредник Рома, предупреждения Гарика — все это было главным для меня в тот момент. Это заслоняло солнце, это заслоняло Ленку, и уж тем более это заслоняло Юру Леонова с его буйной фантазией. Надо было позаботиться о себе.Поэтому я махнул Юре Леонову на прощание и стал подниматься по узкой лестнице к входной двери. Из динамиков в который раз уже доносился голос Аллы Пугачевой: «Жизнь невозможно повернуть назад, и время ни на миг не остановишь…».Сопровождаемый этими глубокими мыслями, я вышел наружу. В кафе было душно и утомительно, на улице холодно, слякотно и противно. Моя «Ока» осталась стоять рядом с домом, и поэтому мне предстояло путешествовать на общественном транспорте. Куда? Куда глаза глядят. Как говорил кто-то из классиков: «Главное прочь, а там все равно». 22 И это было хорошо — запереться на ключ В гостиничном номере, задернуть шторы, лечь на кровать и закрыть глаза. В этом был кайф.Ради него я мог смириться с вытоптанной до белизны ковровой дорожкой в коридоре, с мерно капающей из крана водой в ванной комнате, с выцветшими обоями на стене и со специфическим запахом, говорившем о недавно проведенной здесь дезинфекции.В конце, концов, гостиница именовалась не «Метрополь» и не «Хилтон», а «Колос», лет десять назад ее название звучало еще более прозаично — Дом колхозника.К слову сказать, колхозниками здесь и не пахло. Пахло торговцами с Кавказа. Пахло несколькими московскими бизнесменами, приехавшими расширить свою фирму за счет глухой провинции. На каком-то этаже обреталась, по словам администратора гостиницы, женская сборная Саратова по плаванию, прибывшая в Город на соревнования.Ближе к вечеру кавказские торговцы впадали в лирическое настроение и начинали искать саратовских пловчих с целью познакомиться. Московские бизнесмены никого не искали. Они выписывали из газет телефоны контор, предлагавших «досуг для состоятельных господ в любое время суток». В Городе заурядный московский коммерческий агент начинал чувствовать себя состоятельным господином. Поэтому диски старомодных телефонных аппаратов крутились, а в гостиничном магазине, что располагался в вестибюле, на «ура» расходились водка и презервативы.А я лежал на кровати, не сняв ботинок. И мне было хорошо безо всякой водки, потому что никто не звонил мне по телефону и никто не стучал в мою дверь. Никто не знал, что я здесь. Даже Гарик. Даже Генрих. Это было так просто — получить ключ у администратора, подняться на пятый этаж, запереться в номере, лечь и закрыть глаза.Я убежал от них от всех. Генрих, Гарик, милиция, Юра Леонов, Ленка…Все они остались за пределами моего номера. Я получил тайм-аут. Как мне казалось, вполне заслуженный.Хорошо было бы. просидеть в этом номере до тех пор, пока Гарик не вычислит киллера и не запрячет его в камеру. Пока Генрих не подыщет мне такую работу, чтобы не нужно было суетиться, а лишь успевать получать деньги от клиента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140