ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Я сейчас прочту текст, с которого практически слово в слово была списана эта речь. Послушайте:
«Наши нейтральные критики могут говорить всё, что они хотят. Со всеми их литературными и социальными навыками они, вероятно, не смогут завоевать одну советскую деревню. Эти всезнайки не особенно размышляют на тему того, о чём они пишут, так как сами они не находятся в опасности, пока героическая немецкая армия защищает Европу, а значит, и их. Они не имели бы большого шанса писать военную критику, если бы немецкая армия стояла в стороне и позволяла Большевизму проходить торжественным маршем… Один немецкий солдат, борющийся на Востоке, делает больше, чем все они со всей их болтовнёй, которая возможна только потому, что тот самый немецкий солдат защищает их своим мечом».
Новодворская закончила читать, камера взяла её лицо крупным планом.
– Автор этого текста – коллега кремлёвских мастеров пропаганды. Широкой аудитории его имя хорошо известно. Это доктор Йозеф Геббельс. Фашист и военный преступник. Министр пропаганды Третьего рейха. Именно эти его речи лежали в основе преступлений против человечества. Именно его министерство оправдывало перед немецким народом концлагеря, зверства и массовые убийства. Хорошие выросли у него ученики. Становится понятно, что ждёт страну в следующем году, если нынешний год заканчивается трансляцией речей Геббельса по федеральным каналам.
Гордеев выключил телевизор и уставился на меня:
– Может, объяснишь мне все это?
– Да по-моему, и так всё понятно, Фёдор Иванович, – начинаю я речь в своё оправдание. – Это же за уши притянуто.
– А по-моему, непонятно.
– Иван Фёдорович, да что её слушать, она же сумасшедшая. Помешанная на «кровавой гэбне» и фашизме. Небось сама на ночь Геббельса читает, вот ей везде призраки и мерещатся. Уцепилась за русского солдата, который закрывает грудью страну от террористов, и вспомнила Геббельса с «мечом». Все, кто связан с медиа, читали Геббельса когда-то. Может, у меня в момент написания всплыла в сознании эта формулировка. Знаете, иногда бывает так, когда пишешь…
– А я вот Геббельса не читал, Антон.
– Ну… Фёдор Иванович, я тоже его… не особо… просто.
– Просто? Вов, ну-ка прочти, что ты мне утром показывал.
Вова открывает папку и начинает читать:
«Именно это происходило с телекомпанией НТВ. Существовали огромные зарплаты, щедрые страховые полисы, неоправданно высокие затраты, обычно обратно пропорциональные положительным финансовым результатам. Некоторые говорят сегодня, что были „создателями нового российского телевидения“. Я хочу им ответить, что, скорее, они были его убийцами. Потому что вместо того, чтобы развивать искусство общественного телевидения, они эксплуатировали его ради собственной выгоды. Безусловно, в телекомпании НТВ работали блестящие профессионалы (которые, я уверен, и останутся на канале), чья беда в том, что они были вынуждены находиться рядом с такими людьми, без чести и совести, но с огромными оффшорными счетами».
– Это откуда? – спрашивает Гордеев.
– Выступление, посвящённое смене руководства телеканала НТВ, в апреле 2001 года, и проблемам, стоящим перед современным телевидением в России. Текст готовил Дроздиков.
– Так. Мария Викторовна, что там получилось у вас?
Винокурова из отдела аналитики надевает очки и читает голосом архивного работника:
«Именно это прежде случалось в немецкой системе радиосвязи. Были огромные зарплаты, возмутительные счета расходов, щедрые страховые полисы, обычно обратно пропорциональные любым положительным достижениям. Есть некоторые сегодня, кто называет себя „отцами радио“. Можно ответить им, что они не были теми, кто развивал радио, а скорее теми, кто не произвёл никакой пользы из этого в трудные времена. Они только знали, как эксплуатировать радио для собственной выгоды. Конечно, были и хорошие люди, те, кто действительно строил немецкое радио, но должен был стоять рядом с этими охотниками за приданым с их полными бумажниками и пустой совестью».
– Так. Вова, давай следующий кусок.
– Из этого же выступления, Фёдор Иванович:
«Это не означает, что государство хочет превратить телевидение в структуру, обслуживающую исключительно его собственные интересы. Наоборот, государство против любых пристрастных позиций. У общества должна быть возможность выбора той или иной позиции и право получать информацию из различных, независимых источников. Мы выступаем за то, чтобы было музыкальное телевидение, развлекательное телевидение, юмористическое телевидение, культурные каналы, политические каналы. Единственная позиция государства в том, чтобы ставить морально-нравственные задачи перед техническими, обеспечивая свободные информационные потоки, представленные различными источниками».
– Мария Викторовна, есть аналогичный текст?
– Есть практически идентичный кусок:
«Это не означает, что мы хотим превратить радио в бесхребетного служащего, приверженца нашим политическим интересам. Новая немецкая политика отклоняет любые пристрастные ограничения. Мы хотим комнату для развлечений, популярных искусств, игр, шуток и музыки. Но всё должно иметь отношение к нашему дню. Всё должно содержать тему нашей большой восстановительной работы или, по крайней мере, не стоять на её пути. Прежде всего необходимо ясно централизовать все радиодействия, помещать духовные задачи перед техническими, вводить принцип лидерства, обеспечивать ясное мировоззрение, и представлять это мировоззрение гибкими способами».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
«Наши нейтральные критики могут говорить всё, что они хотят. Со всеми их литературными и социальными навыками они, вероятно, не смогут завоевать одну советскую деревню. Эти всезнайки не особенно размышляют на тему того, о чём они пишут, так как сами они не находятся в опасности, пока героическая немецкая армия защищает Европу, а значит, и их. Они не имели бы большого шанса писать военную критику, если бы немецкая армия стояла в стороне и позволяла Большевизму проходить торжественным маршем… Один немецкий солдат, борющийся на Востоке, делает больше, чем все они со всей их болтовнёй, которая возможна только потому, что тот самый немецкий солдат защищает их своим мечом».
Новодворская закончила читать, камера взяла её лицо крупным планом.
– Автор этого текста – коллега кремлёвских мастеров пропаганды. Широкой аудитории его имя хорошо известно. Это доктор Йозеф Геббельс. Фашист и военный преступник. Министр пропаганды Третьего рейха. Именно эти его речи лежали в основе преступлений против человечества. Именно его министерство оправдывало перед немецким народом концлагеря, зверства и массовые убийства. Хорошие выросли у него ученики. Становится понятно, что ждёт страну в следующем году, если нынешний год заканчивается трансляцией речей Геббельса по федеральным каналам.
Гордеев выключил телевизор и уставился на меня:
– Может, объяснишь мне все это?
– Да по-моему, и так всё понятно, Фёдор Иванович, – начинаю я речь в своё оправдание. – Это же за уши притянуто.
– А по-моему, непонятно.
– Иван Фёдорович, да что её слушать, она же сумасшедшая. Помешанная на «кровавой гэбне» и фашизме. Небось сама на ночь Геббельса читает, вот ей везде призраки и мерещатся. Уцепилась за русского солдата, который закрывает грудью страну от террористов, и вспомнила Геббельса с «мечом». Все, кто связан с медиа, читали Геббельса когда-то. Может, у меня в момент написания всплыла в сознании эта формулировка. Знаете, иногда бывает так, когда пишешь…
– А я вот Геббельса не читал, Антон.
– Ну… Фёдор Иванович, я тоже его… не особо… просто.
– Просто? Вов, ну-ка прочти, что ты мне утром показывал.
Вова открывает папку и начинает читать:
«Именно это происходило с телекомпанией НТВ. Существовали огромные зарплаты, щедрые страховые полисы, неоправданно высокие затраты, обычно обратно пропорциональные положительным финансовым результатам. Некоторые говорят сегодня, что были „создателями нового российского телевидения“. Я хочу им ответить, что, скорее, они были его убийцами. Потому что вместо того, чтобы развивать искусство общественного телевидения, они эксплуатировали его ради собственной выгоды. Безусловно, в телекомпании НТВ работали блестящие профессионалы (которые, я уверен, и останутся на канале), чья беда в том, что они были вынуждены находиться рядом с такими людьми, без чести и совести, но с огромными оффшорными счетами».
– Это откуда? – спрашивает Гордеев.
– Выступление, посвящённое смене руководства телеканала НТВ, в апреле 2001 года, и проблемам, стоящим перед современным телевидением в России. Текст готовил Дроздиков.
– Так. Мария Викторовна, что там получилось у вас?
Винокурова из отдела аналитики надевает очки и читает голосом архивного работника:
«Именно это прежде случалось в немецкой системе радиосвязи. Были огромные зарплаты, возмутительные счета расходов, щедрые страховые полисы, обычно обратно пропорциональные любым положительным достижениям. Есть некоторые сегодня, кто называет себя „отцами радио“. Можно ответить им, что они не были теми, кто развивал радио, а скорее теми, кто не произвёл никакой пользы из этого в трудные времена. Они только знали, как эксплуатировать радио для собственной выгоды. Конечно, были и хорошие люди, те, кто действительно строил немецкое радио, но должен был стоять рядом с этими охотниками за приданым с их полными бумажниками и пустой совестью».
– Так. Вова, давай следующий кусок.
– Из этого же выступления, Фёдор Иванович:
«Это не означает, что государство хочет превратить телевидение в структуру, обслуживающую исключительно его собственные интересы. Наоборот, государство против любых пристрастных позиций. У общества должна быть возможность выбора той или иной позиции и право получать информацию из различных, независимых источников. Мы выступаем за то, чтобы было музыкальное телевидение, развлекательное телевидение, юмористическое телевидение, культурные каналы, политические каналы. Единственная позиция государства в том, чтобы ставить морально-нравственные задачи перед техническими, обеспечивая свободные информационные потоки, представленные различными источниками».
– Мария Викторовна, есть аналогичный текст?
– Есть практически идентичный кусок:
«Это не означает, что мы хотим превратить радио в бесхребетного служащего, приверженца нашим политическим интересам. Новая немецкая политика отклоняет любые пристрастные ограничения. Мы хотим комнату для развлечений, популярных искусств, игр, шуток и музыки. Но всё должно иметь отношение к нашему дню. Всё должно содержать тему нашей большой восстановительной работы или, по крайней мере, не стоять на её пути. Прежде всего необходимо ясно централизовать все радиодействия, помещать духовные задачи перед техническими, вводить принцип лидерства, обеспечивать ясное мировоззрение, и представлять это мировоззрение гибкими способами».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13