Если Шимес настолько сильно поразила его сердце, то будет опасно находиться рядом с ним, когда мы, наконец, доберёмся до этой ведьмы.
– Вот ты, например, – продолжал Пьер, что ты чувствуешь, когда любишь свою Илонею?
– Чувствую? – я вскочил на ноги и заорал: Конечно, я чувствую! Я чувствую, что твоё сердце начинает бешено колотиться, едва ты вспоминаешь Шимес! Ты влюбился в неё по самые кончики ушей! Ты предаёшь Аматия! Как ты можешь любить эту женщину?
– А как ты любил Илонею в любых её образах? – Пьер резко поднялся.
– Да! Но она… она…
Я весь кончился. Пьер был прав. И чего я взбеленился? Человек влюбился вопреки главному своему закону, а я лезу со своими нотациями. Чем я лучше его!
– Вот видишь, Файон. Ты начинаешь понимать, что я обыкновенный мужчина, а Шимес обыкновенная женщина.
– Так ты действительно влюблён? – пыл мой угас, и теперь я пытался разобраться в чувствах друга.
Варркан пожал плечами.
– Не знаю! Я только могу сказать, что с тех пор, как я увидел её образ в твоём сознании, мне приятно о ней думать. Я понимаю, что она наш враг, что она опасна, но не могу ничего с собой поделать.
Мда. Это слишком серьёзно, чтобы я мог понять эти чувства. Аа, ну и чёрт с ним, пускай любит, может быть, всё закончится как надо.
– Ладно, хватит расплываться. Пора идти.
Единственное, что я тебе могу обещать, Пьер: когда мы выловим Шимес и обезвредим её, я попрошу Аматия оставить ей жизнь. А там разбирайся сам.
– Значит, ты не станешь убивать её?
– Я постараюсь воздержаться от этого. Она всётаки дама. А теперь пошли и не будем больше поднимать эту тему.
Затушив костёр и развесив на себе амуницию, мы, поплевав на мокрое небо, перешли границу, отделяющую нормальный мир от болота Чёрных Облаков.
Это название недаром имело такой гнетущий оттенок. Говорили, что именно в тёмных облаках, висящих почти у самой земли, зарождаются нелюди. Отсюда и название соответствующее.
Болото ничем не напоминало мне ту водяную грязь, в которую я попал во второе пришествие. Болото Чёрных Облаков было более сухим, и довольно часто нам попадались относительно чистые участки. По ним мы и старались двигаться в глубь территории. Гдето там, за Сухим Лесом, лежала конечная цель нашего рейда.
А пока нам приходилось постоянно быть наготове. Болото Чёрных Облаков не то место, где можно спокойно идти и насвистывать арию варяжского гостя. Здесь в любую минуту нас могла подстерегать опасность.
Я замкнулся в себе. Для меня пропали все ненужные мысли. Только одну щёлку оставил я в своём замкнутом мире. Сознание сцепилось с сознанием Пьера и держало нас вместе. Ноздри старательно ловили малейшие изменения в воздухе. Глаза выхватывали подозрительные тени и посылали их в мозг, где они тщательно изучались, и, соответственно, давался ответ, подымать тревогу или спокойно двигаться дальше.
Пока всё шло нормально. Пьер был в таком же состоянии, как и я, и его органы чувств точно так же шарили вокруг. Иногда наши сознания натыкались друг на друга, и я чувствовал мягкое пожатие и улыбался.
Раньше мне почемуто казалось, что варрканы, путешествующие вместе, приносят друг другу только лишние неудобства. Но то ли я был неправ, то ли Пьер был хорошо притерт ко мне, я, наоборот, чувствовал надёжность нашего спаянного союза. И надеялся, что варркан чувствует тоже самое.
Я уже почувствовал чтото странное впереди и только собирался предупредить Пьера, как он сам разорвал наше молчание.
– Впереди, шагов двести, сведений нет.
Нормальным языком это означало, что впереди показался объект. Расстояние до объекта около двухсот шагов, и Пьер не имеет в своём мозгу матрицы, содержащей описание этого существа. Попросту он ни разу с таким не встречался.
Я имел немногим больше. С существом, которое в данное время торопливо приближалось к нам, я тоже не встречался, но в моём мозгу было его имя. Гемор. Коренастое существо человеческого роста, с нечеловеческими возможностями. В отличие от остальных нелюдей весьма неохотно нападает на людей, предпочитая более лёгкую и спокойную добычу в виде мелких грызунов.
В какомто роде он был даже мне симпатичен. Несомненно, гемор приносил определённую пользу и его с большим трудом можно было считать нелюдью. Но тем не менее именно нелюдью он и был. В минуты раздражения гемор становился неуправляем и весьма опасен для людей.
Человеческое мясо он не употреблял. Похоже, он откручивал головы ради спортивного интереса. Для нас, варрканов, он был не опаснее любого оборотня, но меня заинтересовало другое.
Гемора было очень трудно вывести из сонного состояния, в котором он находился всю свою жизнь. Должно было случиться чтото из ряда вон выходящее.
Тем временем гемор уже был достаточно близко, и если я не хотел ходить с оторванной головой, то должен был позаботиться о своей защите. Пьер уже выхватил своё оружие и терпеливо поджидал в защитной стойке.
Как и все нелюди, гемор обладал отвратительным телом и не менее отвратительной мордой, усеянной мелкими острыми зубами. Создатель, наверное, отвлёкся, когда лепил его. Такими зубами можно откусить разве что головку сыра. Но зато создатель вовремя спохватился и приложил все своё умение, делая гемору лапы. Я бы даже сказал, что это были лапищи.
Мощные горы мускулов, заканчивающиеся плоскими лопатками ладоней с короткими, но толстыми пальцами. Все это дело венчали когти, больше походившие на ножи для разделки мяса. Вот такое симпатичное было существо.
Моя физиономия понравилась гемору больше, и он, мгновенно переменив направление, ринулся ко мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91