Вы можете меня пристрелить, но я не буду это делать!Как решил Коул, всякая его хорошая мысль о Дори, да и о женщинах вообще, была происком дьявола. Только дьявол мог внушить ему хорошие мысли об этом существе — таком упрямом. Не говоря уж о его глупости, вот хоть об этой.Пережив шок — до этого случая лишь несколько мужчин, но ни одна женщина не сказали ему «нет» — Форд вынул револьвер из кобуры. А Коул тогда встал между Дори и пулей, которую могли в нее выпустить.Я должен быть спокойным, приказал он себе. Я должен ее урезонить, попытаться ее уговорить. Женщинам нравятся ласковые слова.— Проклятье! — было первым, что слетело с его губ, это слово он произнес, сжав зубы. — Ты хотя бы представляешь всю серьезность положения? Тебя могут убить. Тебя могут…— Я не скажу ему, где золото, даже если он убьет меня, — ответила Дори, не взглянув на Коула. Ее рот был твердо сжат.— Дори… — начал было он. — Что за черт! — затем воскликнул он, схватив ее за талию и пытаясь силой усадить на лошадь.Она была маленькой, но в неистовстве, а у него действовала только одна рука. Когда он попытался подсадить ее наверх, она билась с ним, молотя руками и ногами, изворачивалась и опять колотила по нему руками и ногами.В течение каких-то секунд, казалось, у них было равенство в борьбе мускулов с упрямством.Ржавый, уже известный им смех Форда заставил Коула отпустить ее, чтобы затем попытаться ухватить получше.— Отпусти ее, — приказал Форд.Коул сейчас же усадил Дори на землю и отгородил ее своим телом от Форда.— Ты ей ничего не сделаешь, — грозно сказал он, сверкнул глазами.Форд фыркнул:— Хантер, я думаю, может, вы оба врали, что не любите друг друга.При этих словах Коул почувствовал, как по нему побежал холодок. Если Форд решил, что они солгали об этом, он сообразит, что они и о другом солгали тоже. И скоро он сообразит, что в живых их оставлять незачем.Только сейчас он подумал, что готов с удовольствием придушить Дори. Несколько дней он думал, что впервые в своей жизни встретил женщину, у которой есть немного здравого смысла. Но потом, в это утро, она повела себя… ну просто женщиной из женщин. А это было худшее, что могло ему прийти в голову, чтобы обругать ее. В голове у нее мозгов не было.Этим утром, после двух часов сна им велели оседлать лошадей. Потом в течение трех часов они ехали верхом, пока не добрались до гребня горы, возвышающейся над маленьким городком. Городок, по-видимому, когда-то представлял благоприятную возможность поселения пар, живших в незаконном браке. Когда-то грех стал причиной возникновения этого городка, но это было так давно, что никто уже не вспоминал и не задумывался, почему здесь возникло поселение. Но при последних тлеющих угольках жизни в городке картежники и убийцы сменили уехавших на заработки жителей. Сейчас это было не что иное, как место, где мужчины — или женщины — теряли свои деньги или жизнь. Это и была, конечно, база Вайнотки Форда, единственное место на земле, где он чувствовал себя в безопасности.Разглядывая сверху несколько разрушенных зданий, они задержались на вершине гребня достаточно долго, чтобы убедиться, что там нет отряда с шерифом, нет солдат, нет никого, кто может их побеспокоить.Это случилось, пока она и Коул, все еще сидя на лошади, смотрели вниз на городок, и тут Дори спросила:— Мы туда спустимся?— Да, — ответил Коул, пытавшийся обдумать, как он сможет выбраться оттуда. У него не было денег для подкупа, и он не мог отстреливаться, выбираясь. Однажды они спаслись, а как они собираются выйти отсюда?— Я не могу появиться в городке, одетой в ночную рубашку, — сказала Дори таким голосом, как будто могла и расплакаться.— Никто этого не заметит, — сказал он отстраненно, мысленно интересуясь, нет ли в городке некоторых знакомых ему людей; он надеялся, что не убил никого из их родственников.— Как ты не понимаешь! — воскликнула Дори. — Я не могу этого сделать.Ну почему она надоедает ему тем, что не имеет никакого значения?— Дори, в течение двух дней ты пропутешествовала через весь штат Техас, одетая только в ночную рубашку. Какая разница — еще два часа? Мы тебе достанем что-нибудь из одежды, когда въедем в город.У него не было представления, как он достанет деньги для покупки платья, но признаться ей в этом он не хотел.— Нет! — возразила она отчаянным голосом. — Никто меня до сих пор не видел. А когда я въеду в город, там могут быть женщины.Он взглянул на нее так, что она поняла: он думает — она спятила.— Ты одета в ночную рубашку перед мужчинами. Разве это не хуже, чем если тебя увидят женщины?«Почему мужчины так глупы? — удивлялась она. — Как же удается матерям всего мира научить их зашнуровывать ботинки, когда у них нет мозгов»? Она взглянула на него с большим терпением.— Мужчинам нравится видеть женщин в ночных сорочках, я это знаю даже по своему небольшому опыту. — Ее тон дал ему понять: почему же он этого не знает? — А женщины смеются над другими женщинами, въезжающими в городок верхом на лошади одетыми только в грязные ночные сорочки.Челюсть Коула отвисла в изумлении.— Четверо опасных мужчин готовы убить тебя, а ты беспокоишься о женщинах, смеющихся над тобой?Она скрестила руки на груди:— Это вопрос самолюбия.— Это вопрос жизни и смерти.Он провел рукой по лицу. Ну, способен ли какой-нибудь мужчина понять женщину?— Взгляни только на это место, там внизу, — сказал он, глядя через ее плечо на городок, расположенный в долине. В нем сохранилось только около восьми строений. Пара из них была с обгоревшими стенами, но одно выглядело так, будто его крыша тяжело дышит от избытка энергии.Даже за то время, что они смотрели на городок, три человека стали стрелять друг в друга, и за эти несколько секунд один из них был уже мертв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38