Эля быстренько разлила спирт по кофейным чашкам и, разбавив водой, протянула одну новому знакомому, вторую чашку взяла сама.
— За любовь! — выдохнула она, озорно подмигнув бывшему следователю.
Дмитрий Иванович чуть не подавился, но смог сосредоточиться и выпить свою порцию. После двух-трех тостов глаза у обоих собеседников заискрились, а щеки зарумянились.
— Какой здесь контингент жителей? — спросил Дмитрий Иванович, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло от спиртного.
— А! — Элеонора пренебрежительно махнула рукой. — Одни старики да душевнобольные, не на кого глаз положить, пока не появился ты… конечно же… — И она засмеялась, обнажив два ряда крепких мелких зубов. — Из мужчин в нашем отделении живут только двое. В палате номер один находится один старикашка с прескверным характером хронического нытика, а второй дед живет рядом со мной, вообще человек-растение, он даже не выходит из комнаты второй месяц, видимо, его скоро переведут в блок номер два. Остальные жильцы — женщины в количестве пяти человек, но самая приятная из них — это я! — Элеонора Михайловна сильно накренилась влево и чуть не упала со стула, глупо захихикав.
— Я не сомневаюсь, — заверил ее старый детектив и спросил: — А что это за блок номер два?
— Он находится в другом крыле, там живут одни лежачие больные, и их значительно больше, чем нас, — пояснила Элеонора, разливая остатки спирта.
— Лежачие?..
— Ну, те, кто не ходит сам! От старости или по инвалидности. За ними некому ухаживать, или родственники не хотят этого делать и сдают их сюда под хороший присмотр, успокаивая этим свою совесть. Медперсонал лечит их, кормит, купает, переворачивает, чтобы не возникали пролежни. Мы их фактически не видим, только иногда, в хорошую погоду, их выкатывают на каталках погреться на солнышке. Там мне и смотреть не на кого. Мне нужен мужчина не лежачий, а стоячий!
Дмитрий Иванович поперхнулся во второй раз.
— А много людей переходят из одного отсека в другой? — спросил он, стараясь перевести разговор в менее опасное русло.
Элеонора хитро прищурила глаза.
— Ну, из второго отсека к нам никого не переводили, там все безнадежные. А от нас туда запросто можно попасть!
— Как это?!
— Ну, Дмитрий Иванович, мы же с вами не дети, не сегодня завтра инсульт или инфаркт, а с ними и неподвижность, паралич, а там и до второго отсека недалеко. Но пока еще в нас горит огонь желания…
Элеонора Михайловна придвинулась к сыщику и невзначай положила ему руку на колено. Дмитрий Иванович не на шутку запаниковал. Он растерял свой боевой дух, так как давно не был с женщиной, которая делает весьма недвусмысленные намеки. Элеонора вздохнула:
— Мы должны использовать свой шанс, пока нас не перевели во второй отсек!
— Как такая… общительная женщина оказалась в этом тихом и закрытом учреждении? — поинтересовался Дмитрий Иванович, переводя дух.
— Пути неисповедимы… так получилось. Я всю жизнь искала свое счастье. Кем только не работала — и танцовщицей, и официанткой, и банщицей, и массажисткой, кстати, могу сделать вам бесплатный сеанс расслабляющего массажа.
— Спасибо, — поперхнулся Дмитрий Иванович.
— А вот с личной жизнью у меня не складывалось. Мужчины шли чередой и только брали от меня, а взамен моей безграничной любви не давали ничего. Последний мой муж отобрал у меня и квартиру. Детей у меня нет, возможно, это самая главная ошибка в моей жизни. Но об этом сожалеть слишком поздно. И вот в итоге я оказалась здесь. — Элеонора Михайловна горестно развела маленькими руками. — Но я не теряю оптимизма и надеюсь тут встретить такого же одинокого человека, как и я, и отдать ему всю мою нерастраченную нежность. Вы, Дмитрий Иванович, согласитесь стать моим последним мужчиной?
Старый сыщик просто терялся под напором откровенности Эли.
— Я?! Ну… мы совсем не знаем друг друга…
— А что нам надо знать? Мы вдвоем будем доживать свою жизнь. Если мы оказались здесь, значит, нам обоим больше некуда идти и никуда не деться друг от друга… — философски заметила Элеонора.
— Других вариантов нет, — согласился Дмитрий Иванович и остался со своей новой знакомой тряхнуть стариной и вспомнить молодость.
Утром он успел проскользнуть в свою комнатку, с грустью понимая, что опять занимается не тем, что от него требовалось. Еще не давала покоя его совести мысль о пустой полулитровой бутылке медицинского спирта, позаимствованной им из процедурного кабинета.
За завтраком в столовой Дмитрий Иванович решил приглядеться к людям, с которыми ему теперь предстояло жить. Элеонора Михайловна сияла как медный таз, наряженная в цветастый новый халат, причесанная и накрашенная. Она украдкой бросала многозначительные взгляды на своего поклонника. Женщина в бигуди ела кашу, запивая какао, ни на кого не обращая внимания. Нескольких пожилых людей Дмитрий Иванович видел первый раз. Выделялась одна бабулька в опрятном трикотажном спортивном костюме и с кудрявыми седыми волосами, которые нимбом сияли вокруг ее головы и шевелились от легкого дуновения ветерка, напоминая пушинки на одуванчике. Сыщик почувствовал к ней явную симпатию и, подойдя, поздоровался.
— Вы наш новый друг по несчастью? — поинтересовалась она.
— Почему в этом пансионе все думают и говорят о несчастье? — спросил Дмитрий Иванович.
Бабулька рассмеялась:
— Потому что, какой бы превосходный уход за нами ни был, мы все понимаем, что оказались здесь по одной простой причине.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13