На семьдесят сантиметров в глубину и на столько же в ширину предстояло вырыть землю. Все дома, за исключением немногих, проектировались одинаковых размеров: в длину – десять метров, в ширину – четыре с половиной. Первая бригада Георга носила с собой особые измерительные доски. Ее задачей было – точно разметить лопатами план выемки. Вторая бригада копала яму до предписанной глубины, а третья – тщательно проверяла и выправляла сделанное предыдущей. Георг начал вести работу от канала, и уже к полудню проложены были рельсы для вагонеток, которые должны были перевозить наверх строительный материал, выгружаемый из барж, а уже на следующее утро начались собственно строительные работы. Они были так же подразделены, как выемка грунта. Каждая мелочь была предусмотрена и подготовлена. Заработала бетономешалка на барже, и покатились по рельсам вагонетки, доставляя бетон на строительный участок. Собранные из досок формы вставлялись в выемки и заполнялись бетонной массой. Так переходили бригады от дома к дому, и. в то время как наверху бригады были заняты выемкой грунта, внизу, у канала, уже шла трамбовка фундаментов.
Леман имел в своем распоряжении около двухсот человек, к ним еще присоединялась бригада квалифицированных строительных рабочих, производивших такую работу уже сотни раз в других колониях. С равномерностью и точностью машин бригады Лемана передвигались по участкам. Ни малейшая помеха не ускользала от него, ни малейшая заминка. У людей пот катился по лицу.
Нечего и говорить, что мясник Мориц, эта гора мускулов, творил поистине чудеса в эти дни. Просто непостижима была быстрота, с какою он врывался в землю. Затем Леман поручил ему руководить бригадами, которые трамбовали бетонную массу, и Мориц с раннего утра и до позднего вечера орал на людей. Ему все казалось, что работа идет слишком медленно.
Но вот уже новая железная баржа поднялась по тихому каналу и тоже привезла материал. Это были цементные рамы, из которых предстояло собрать стены домов, рамы точно таких же размеров, как у прежних деревянных фахверков, высотою несколько больше двух метров и шириною в метр. Рамы одного типа имели вырезы для дверей, рамы другого – отверстия для окон.
Все было типизировано, нормализовано, каждая неприметная мелочь. Общество строило дома, как производят сериями велосипеды или автомобили.
Началась установка и выверка рам, сборка их. Эти цементные рамы для наружных стен и поперечной стены, делившей каждый дом на две комнаты, изготовлялись на особых цементных заводах общества, рассеянных по всей стране, а выкладывать их кирпичом мог всякий необученный человек под руководством обученного. Машина прессовала кирпичи из материала, находившегося на местах постройки. Мясник Мориц все еще с утра до вечера вел свою героическую борьбу с бетонными массами.
– Не хотите ли вы завести здесь бойню? – спросил его как-то Леман.
Мясник напустил на себя важность.
– Я? – ответил он, утирая пот с лица сгибом обнаженной руки. – У меня нет денег, капитала.
– Капитал найдется. Если вы согласны, – это дело решенное.
Погода последние недели стояла прекрасная. Дул теплый, приятный ветер, и солнце уже изрядно грело.
Глядя в сторону «Счастливого моста», где тоже суетились рабочие бригады и вырастали целыми рядами дома, – сощурив несколько глаза против света, можно было различить зеленый налет, заткавший весь огромный простор степи, – всходы!
Как-то вечером Леман вызвал к себе Георга по спешному делу. Георг застал его в возбужденном состояния. Щеки у него горели. Трубкой он попыхивал вдвое чаще, чем обычно.
– Вот и пришло это письмо! – воскликнул он, увидев Георга, и радостно рассмеялся.
– Какое письмо?
– Садитесь, Вейденбах! Пробил час разлуки. Здесь моя деятельность кончена. Меня переводят на лучшую и более интересную должность, и теперь я обращаюсь к вам с вопросом, Вейденбах: хотите вы быть заведующим этой станцией?
Георг сидел, разинув рот. Он покраснел.
– Я?
Леман кивнул.
– Да, именно вы, Вейденбах! Я обязан назначить себе преемника. Вы должны подписать контракт с обществом на пять лет, вот и все. Вознаграждение не велико, но в дальнейшем общество предоставит вам большие преимущества.
– Деньги меня не интересуют, – сказал Георг.
– Я знаю. Здесь вы самый толковый человек. И больше других вдохновлены делом, а это как раз нужно обществу: ему нужны люди, которых вдохновляют его цели! Робкие, малодушные и ворчливые люди нам не надобны! – крикнул Леман и так ударил по столу, что бумаги запрыгали. – Вот как обстоит дело! Согласны вы?
– Согласен!
– Ну, в таком случае разопьем рюмочку на прощанье, Вейденбах, дорогой товарищ! – сказал Леман. Он достал из шкафа бутылку и налил в рюмки вина. – Вы с самого начала здесь, и вы наблюдали, как это происходит. Для этой должности нужно много такта и знания людей. В одном случае требуется снисходительность, в другом – строгость. Вы знаете, к нам приходят люди опустившиеся, люди, извалявшиеся на мостовых, и долг наш в значительной степени заключается в том, чтобы снова внушить им волю к жизни. Вы должны быть поэтому в иных случаях снисходительны, – доброе слово много значит для забитого пса, – а в иных – строги, подчас неумолимы: вон! Наблюдайте, и если нельзя иначе – вон!
«Тысячи, Вейденбах, тысячи таких молодых людей, как вы и я, служат в обществе «Новая Германия», бедные, как церковные крысы, но любящие труд. Врачи, дантисты, инженеры, архитекторы, химики, агрономы – все мы работаем? за нищенское вознаграждение, но мы работаем в пользу большого дела. Вам ведь известен пароль общества:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112