Но этот номер у них не пройдет. Давай взглянем!Они прошлись вдоль ивовых стен. Подойдя к стене, за которой прятался я, один сказал:— За этими вязанками запросто можно спрятаться. Давайте потыкаем туда, мой нож достаточно длинен и остер.Их разговоры доказали мне еще раз, что это за субъекты. И они — точный слепок тех, кто «ушел в леса». Может, есть и такие, кто из-за преследований, ненависти и несправедливости действительно ушел в леса и горы, но их число неизмеримо мало по сравнению с теми, кто образует банды разбойников.Уриан вынул нож и проткнул стенку, но высоко. Не присядь я заранее, он мог бы задеть меня. Вообще-то быть раненым или убитым здесь — великая нелепость и позор. Но я нисколько не стыдился своего нынешнего занятия, ибо подслушивал ради очень нужного дела.Подслушивать — грех, это общепризнанно, но бывают ситуации, когда это просто необходимо сделать. Редко кому выпадает случай подслушать преступников и тем самым предотвратить злодеяние, и тут следует без зазрения совести переступить через стыд и гордыню. А мне это было трудно еще из-за чувства собственного достоинства.— Никого нет, — удовлетворенно протянул один. — Никому не посоветовал бы сидеть здесь. Пойдем.Они вернулись в комнату и стали громко звать слуг. Пришел хозяин и вежливо извинился, что сразу не смог появиться.— Я тут готовился к поездке, — объяснил он им, — поэтому нужно было подождать.— Куда же ты собираешься? — с подозрением спросил тот, что с пращой.— В Текирлык.Хозяин был явно не дурак — указал противоположное направление. Но парень продолжал допытываться:— А на что тебе это? У тебя там дело?— Да, личное дело. Что вам принести?— Ракии, и побольше. Нас мучит жажда. Мы заплатим как следует.Ну что ж, если эти люди утоляют жажду водкой, у нас не все потеряно, подумал я.— Заплатите? — ответил хозяин, смеясь. — Вы сегодня мои первые гости, а у меня тут давний обычай: первым гостям я подношу бесплатно. К тому же у меня сегодня праздник.— Ах так? Какой же?— День рождения.— Поздравляем и желаем тысячу лет жизни. Значит, нам не надо платить за то, что мы съедим и выпьем?— Нет, не надо.— Тогда вели принести кувшин ракии. И выпей с нами.— Мне не надо, скоро в дорогу. Я хочу провести день с родными, которые живут в Текирлыке. — И он удалился за ракией.— Ну, — сказал один, тот, что с ружьем, — здорово у нас получается?— Да, — ответил другой, согласно кивнув, — мы этим воспользуемся.— Человек, возвратившись, не должен подумать, что мы плохо отметили его день рождения.Я еще раз оценил находчивость хозяина, задержавшего здесь этих двоих таким немудреным способом. Он принес кувшин, содержимое которого смогло бы свалить с ног десяток мужчин. Потом он поставил на стол стакан и захотел было откланяться.— Стой, — удержал его тот, что с пращой. — Этот сосудик — для детишек. Мы же взрослые люди и пьем прямо из горла. То, что дает Аллах, надо использовать на полную катушку. Пью за твое здоровье и желаю тебе всего того, что ты сам себе желаешь.Он сделал два больших глотка, перевел дух, потом глотнул еще раз и изобразил на физиономии полное блаженство. Дружок последовал его примеру, щелкнул языком и протянул хозяину ополовиненный кувшин.— Выпей, дружок. Несравненный вкус. Но не пей много, чтобы мы тоже смогли сполна насладиться твоим юбилеем.Хозяин кивнул и ответил:— Вас никто не торопит, можно еще раз наполнить кувшин.— А когда тебя не будет, это сделают?— Да, мой слуга принесет, только закажите. Если только то, что вы пожелаете, имеется в наличии.— В таком случае желаем тебе десять тысяч лет жизни против той тысячи. Ты очень верный сын Пророка и ведешь достойную жизнь.— Спасибо на добром слове, однако мне пора. Так что обращайтесь к слуге.— А где он?— На дворе. В доме никого нет. А остальные люди в поле. Скоро вернутся.Хитрец сказал так специально, чтобы те уверились в своей безопасности. Усыпленные таким вниманием, они должны начать болтать.— В таком случае, доброй тебе дороги, — произнес тот, что с пращой. — Но до этого можно кое-что у тебя спросить?— Слушаю вас.— Не останавливались ли здесь недавно трое мужчин, но не обычных, а таких… важных?— Хм. У меня останавливается много народа. Опишите их.— В этом нет нужды. Мы можем сказать, какие у них лошади — светлой масти.— Верно, были такие вчера вечером. Очень важные господа.— Они здесь ночевали?— Нет, не стали. Играли в карты почти до утра и после этого сразу же решили ехать.— А они сказали тебе, куда направляются?— Да.— Наверное, в Остромджу?— Нет, они поскакали в Дойран.— Ах, и в самом деле туда поехали?— Конечно, раз они так сказали. Зачем им менять решение?— Все правильно. Ты видел, как они поехали на юг?— Как я мог это видеть? Для этого мне нужно было бы пробежать всю деревню. Зачем мне это?— Я просто так спросил. Но вот еще вопрос: больше у тебя никто не останавливался, кто ехал с той же стороны?Этот вопрос касался меня и моих спутников. Я знал, как на него ответить, но за хозяина ручаться не мог. Конечно, легче всего было сказать, что нас вообще тут не было. Но это было бы неосмотрительно: мы совершенно открыто ехали сюда, и нас многие видели. Эти двое наверняка справлялись о нас по дороге, и им сообщали, что мы уже проехали.Лучше всего было бы, если бы хозяин сказал, что мы уже были здесь. И самое лучшее, чтобы он сообщил им, что мы поскакали за теми троими в Дойран. Тогда те бы успокоились — от нас беды можно было бы не ждать по крайней мере несколько дней.Но, как я уже сказал, такого хода от хозяина нельзя было ожидать. Поэтому я напряженно ждал продолжения их диалога. Но хозяин, вопреки моим ожиданиям, проявил недюжинную смекалку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103