— Что это было? Господи, что это было?!
Отец не слушал.
— Я их не чувствую. Совсем не чувствую. Он начал стягивать перчатки.
Его жалоба придала Магде сил. Она выпрямилась и покатила коляску к огню, который уже полыхал вовсю. После пережитого Магда все еще чувствовала страшную слабость, но какое это сейчас имело значение? А как же она? Почему она всегда на втором месте? Почему всегда должна быть сильной? Хоть бы потерять сознание, чтобы кто-нибудь о ней позаботился, стал бы за ней ухаживать, помогать... Усилием воли она прогнала эти мысли. Дочь не должна так думать, когда отец нуждается в помощи.
— Вытяни руки, папа! Здесь нет горячей воды, поэтому придется воспользоваться теплом от камина.
При свете огня Магда видела, что руки отца стали мертвенно-белыми, как у этого... этой твари. Кисти напоминали обрубки с жесткой грубой кожей и кривыми ногтями. На подушечке каждого пальца вид-, нелись следы гангрены. Неужели это руки отца? Магда помнила, какими изящными они были, живыми, с длинными ловкими пальцами. Руки ученого. Руки музыканта. Казалось, они жили своей жизнью. А теперь превратились в мумифицированную карикатуру.
Согревать руки надо было постепенно. Дома на этот случай у нее всегда был припасен горшок с горячей водой. Резкое падение температуры вызывало у отца спазм кровеносных сосудов в пальцах. Доктора называли это феноменом Рейно. А поскольку действие никотина было таким же, старику пришлось отказаться от любимых сигар. Если же ткани были слишком долго лишены кислорода, если приступы учащались, начиналась гангрена. До сих пор отцу везло: очаги Поражения были незначительными, и с гангреной врачи справлялись. Но так не могло продолжаться вечно.
Она наблюдала, как отец, протянув руки к огню, вращает кистями медленно, насколько позволяют больные суставы. Сейчас отец ничего не чувствует — настолько сильно руки замерзли и одеревенели. Но как только восстановится кровообращение, он ощутит нестерпимую боль, как от ожогов.
— Посмотри, что они с тобой сделали! — гневно вскричала Магда, глядя, как пальцы отца постепенно из белых становятся синими.
Отец вопросительно глянул на нее.
— Бывало и хуже.
— Знаю! Но этого не должно было быть вовсе! Что они пытаются с нами сделать?
— Они?
— Нацисты! Они играют с нами! Экспериментируют над нами! Я не знаю, что здесь произошло на самом деле... Все выглядело весьма реалистично, хотя казалось нереальным. Не могло быть реальным! Они загипнотизировали нас, одурманили наркотиками, играли со светом...
— Все это было на самом деле, Магда, — мягко возразил отец с некоторым изумлением, поскольку не сомневался в том, что в глубине души Магда и сама в это верила, только не хотела признаться. — Все это так же реально, как запрещенные книги. Я знаю...
Он скрипнул зубами — кровообращение восстановилось, и пальцы стали пунцовыми. Изголодавшиеся по кислороду ткани теперь наказывали отца страшной болью, выбрасывая скопившиеся в них токсины. Магде казалось, что она тоже ощущает эту дикую боль, настолько часто ей приходилось видеть отца в таком состоянии.
Когда боль немного утихла, профессор снова заговорил, с придыханием, словно выбрасывая слова:
— Я говорил с ним на старославянском... сказал, что мы не враги... сказал, чтобы он нас оставил в покое... и он ушел.
Он поморщился от боли, затем пристально посмотрел на.Магду. Голос его звучал тихо и хрипло:
— Это он, Магда! Я знаю! Это он! Магда не ответила. Она тоже знала.
Глава 15
Замок
Среда, 30 апреля
06 час. 22 мин.
Капитан Ворманн решил бодрствовать всю ночь напролет, но не выдержал. Он сел к окну, выходящему на двор, с «люгером» на коленях, хотя очень сомневался, что девятимиллиметровый парабеллум поможет при встрече с тем существом, которое обитало в замке. Однако бессонные ночи, компенсированные лишь кратким дневным сном, подточили силы, и он уснул.
Внезапно капитан проснулся, как от толчка, и не сразу сообразил, где находится. На мгновение ему показалось, что он в Ратенау, и сей-час Хельга внизу готовит на кухне яичницу с колбасой, а мальчики уже давно встали и пошли доить коров. Но это был всего лишь сон.
Увидев, что небо светлеет, Ворманн вскочил со стула. Очередная ночь Миновала, а он жив. Он пережил еще одну ночь. Однако радость была недолгой. Значит, умер кто-то другой. Где-то на территории замка лежит окровавленный труп, и теперь остается лишь его найти.
Засунув «люгер» в кобуру, он вышел из комнаты. Все тихо. Ворманн сбежал вниз по лестнице, потирая на бегу глаза и похлопывая себя по пухлым щекам, чтобы окончательно проснуться. Едва он спустился на первый этаж, как открылась дверь в комнату, где находились евреи, и в коридор вышла девушка.
Капитана она не замечала. С озабоченным лицом она несла куда-то металлический горшок. В глубокой задумчивости прошла мимо капитана во двор и свернула к подвалу. Ворманн сперва насторожился, но тут же сообразил, что в подвале стоят цистерны со свежей водой и девушка, уже бывавшая здесь не раз, это знает.
Ворманн вышел во двор и стал наблюдать за ней. Было что-то эфемерное в этом зрелище: девушка, освещенная солнцем, идет по вымощенному булыжником двору, окруженному мрачными серыми стенами, со множеством металлических крестов, а над ее свежими следами клубится легкий туман. Похоже на сон... Интересно, а ведь под всеми ее одеждами скрыта неплохая фигурка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122