Девушка поняла, что мать попросту не пожелала тратить на нее лишние деньги. Оставалось поблагодарить судьбу, что ее не отправили третьим классом.Дождь сопровождался сильным ветром, и Бертилла поспешила подняться по трапу на «Коромандел», где ей пришлось в обществе других пассажиров дожидаться, пока ей укажут помер каюты.Пассажиры второго класса чередой поднимались по одному из трапов, часть их ждала на набережной; другой трап был предоставлен пассажирам первого класса.Бертилла обратила внимание на то, что ее попутчики из второго класса были главным образом иностранцы. Выглядели они весьма колоритно, и она попыталась определить, откуда они родом.Был среди них огромный толстый мужчина, этакий Гулливер, вероятно, из Куала-Лумпур, потом сухолицый юрист вроде бы из Сайгона, а еще маленький лупоглазый человечек то ли с Суматры, то ли с Борнео.Была целая группа китайцев, которые, как подумала Бертилла, должно быть, возвращались в Сингапур, – она знала, что там существует большая китайская община.Большинство из них имело вполне процветающий вид; приглядевшись, девушка увидела и некоторое количество сильно загорелых европейцев и решила, что это скорее всего плантаторы.У Бертиллы был с собой атлас, и она надеялась, что на корабле найдется хоть какой-нибудь путеводитель.Она всегда интересовалась жизнью других народов, и теперь ей предоставлялась возможность во время долгого пути по крайней мере познакомиться с новыми людьми и узнать что-то об их обычаях и истории.Бертилла заметила, как индийская женщина в великолепном темно-красном сари поспешила набросить его конец себе на голову, увидев, что на нее слишком пристально смотрит какой-то мужчина. Выражение лица этого мужчины чем-то не понравилось и Бертилле.У него была смуглая кожа и темные волосы; Бертилла вначале затруднилась определить его национальность, потом подумала, что голландские черты смешаны в нем с малайскими.Она слышала раньше, что голландцы-плантаторы нередко женились на яванских девушках.И почувствовала удовлетворение оттого, что, вероятно, правильно определила национальность этого человека; впрочем, проверить это было бы сложно.Заметив, что человек этот прямо-таки глазеет на нее, Бертилла покраснела и отвернулась. К ее радости, в эту минуту к ней обратился корабельный казначей.– Мисс Бертилла Элвинстон? – спросил он. – Так-так, мисс, номер вашей каюты тридцать семь, она одноместная. Стюард проводит вас.Стюард выступил вперед, взял у Бертиллы ее небольшую дорожную сумку и повел девушку по узкому, с низким потолком коридору.– У меня еще есть багаж, он остался в поезде, – сказала Бертилла.– Его доставят на борт, мисс, – сообщил стюард и открыл дверь каюты со словами: – Вот ваша каюта, мисс, надеюсь, вы найдете здесь все, что вам требуется.Каюта, как показалось Бертилле, была чуть побольше маленького шкафа.Она вспомнила, что Чарлз Диккенс, впервые в жизни поднявшись в 1842 году на борт корабля, охарактеризовал свою каюту как «чудовищно несообразный ящик».Но Бертилла, обрадовавшись тому, что ей не придется делить помещение с какой-нибудь чужой женщиной, настроена была отнюдь не критически.Из мебели в тесной каюте были только койка и небольшой комод. Один угол отгорожен занавеской, там можно повесить платья. Там же находился и таз для умывания, его можно было водрузить на нечто вроде туалетного столика, а потом вылить воду в специальный слив.Все это ничуть не напоминало роскошь, которой, в соответствии с рекламной брошюрой, следовало бы ожидать от «Коромандела». Впрочем, подумала Бертилла, может быть, изображенные в ней салон-столовая с креслами и пальмами в кадках, большие комфортабельные каюты, орган в картинной галерее, комната для карточных игр и особая каюта, где можно написать письмо, – все это есть в первом классе.«Не важно, – утешала она себя, – зато здесь я предоставлена самой себе».И все же она не могла избавиться от ощущения, что ее каюта напоминает камеру узника, которого перевозят из одной части света в другую, не справляясь о его желаниях.Эта мысль подействовала на девушку так угнетающе, что она решила подняться на палубу и понаблюдать за отплытием.Ей рассказывали, что это веселая и бодрящая картина: играет оркестр, с набережной на борт и обратно бросают ленты серпантина, а провожающие выкрикивают добрые пожелания отплывающим в долгий путь.Но, выйдя на палубу, Бертилла убедилась, что в такую ненастную погоду желающих попрощаться набралось немного.По набережной двигались главным образом грузчики, все еще переправлявшие на борт багаж и грузы.По трапу первого класса поднимались запоздалые пассажиры, которые прибыли сюда в последнюю минуту, чтобы избежать толчеи.Было среди них несколько леди, закутанных в меха и под зонтиками; выглядели они столь же элегантно и держались с таким же достоинством, как мать Бертиллы, когда она куда-нибудь отправлялась.Этих леди, как правило, сопровождали джентльмены в клетчатых пальто из шотландки, в шляпах или котелках, которые им из-за сильного ветра приходилось придерживать рукой.Были там и дети в сопровождении одетых в униформу нянь.Трап уже собирались поднимать, когда Бертилла увидела на набережной мужчину, выступающего с каким-то особенным благородством, – и узнала его.Бертилла вдруг почувствовала, что сердце у нее сильно забилось.Широкие плечи, красивое лицо – ни с кем невозможно было спутать человека, который помог ей на станции и довез ее до дома в своем бруме.«Это же лорд Сэйр! – сказала она себе. – И он отплывает на „Короманделе“.Она увидела, как лорд Сэйр поднялся по трапу, а потом прошел еще вверх на палубу первого класса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45