— Ну что вы, для меня это было величайшим удовольствием! — ответила Орисса.Затем явились бравые, увешанные наградами офицеры — эскорт генерала, и Орисса ускользнула прочь.Ей казалось, что майора Мередита тоже должны бы встретить сослуживцы, но он, по-видимому, был один.На миг она испугалась, что он пойдет за ней и ее кули искать экипаж, который, по ее словам, был «там».И она решительно протянула ему руку:— Прощайте, майор Мередит.— Возможно, мы встретимся вновь, — предположил он. — Я часто бываю в Бомбее.— Думаю, вряд ли, — ответила Орисса.Ей показалось, что она была излишне резка, и она добавила:— Мой… муж и я… предпочитаем уединение.— Значит, я не должен напрашиваться на ваше гостеприимство, — усмехнулся майор Мередит.Заметив его кривую усмешку, она поняла, что он догадался о ее стремлении избавиться от него.В этот момент мимо них под громкие крики носильщиков, расчищавших дорогу, протолкали тележку с огромной грудой багажа, извлеченного из трюмов корабля, и Орисса, дав знак кули, повернулась и последовала за ничтожной кучкой своих чемоданов, больше не обращая внимания на майора Мередита.— Теперь я уже действительно никогда его не увижу, — прошептала она и удивилась, почему эта мысль совсем не радует ее.На площади перед портом в огромном количестве стояли гхарри-валлах, экипажи возчиков, назойливо навязывавших свои услуги и витиевато расхваливавших потрепанные гхарри.Ее кули выбрал один из экипажей и, свалив багаж на сиденье напротив нее, поблагодарил мэм-саиб за чаевые, которые она дала ему.— Куда направляется мэм-саиб? — спросил гхарри-валлах.— Вокзал Виктория, — ответила Орисса, — и везите по набережной.Прежде ей приходилось бывать в Бомбее, но сейчас ей показалось, что город невероятно вырос за те восемь лет, пока ее не было в Индии.Зато красота бухты осталась неизменной, и в палящей жаре морская гладь мерцала, создавая иллюзию чего-то нереального.Ряд громоздких строений, к которым, как помнила Орисса, постоянно что-то достраивалось, возвышался гигантским частоколом вдоль моря, отделенным от песчаных пляжей широкой полосой коричневатого торфа, железнодорожной линией и аллеей для верховой езды, которая, и это она тоже помнила, называлась Роттен-Рой.Некоторые из зданий она узнавала с первого взгляда. Иные были в венецианском, а иные в готическом стиле, одни украшены на французский манер, другие выглядели как раннеанглийские сооружения, а почта была великолепным псевдосредневековьем.Огромные козырьки из пальмовых циновок затеняли окна, высоко на балконах прогуливались горожане, облаченные в белые одеяния, а под ними бурлили несметные толпы темнокожего населения.То там, то здесь возвышались кучи арбузов, с пирамидами ярко раскрашенных чаш стояли продавцы напитков, таких дешевых, что даже беднейший мог позволить себе купить их.Зазывали прохожих торговцы цукатами и табаком, чапати и фруктами, сладостями, приготовленными в масле.Все было так знакомо: суета и крики, скрип колес, волы, тащившие огромные фуры, женщины, прятавшие лица под легкими покрывалами или укутанные в необъятные боурги, из складок которых блестели только глаза.Для Ориссы все это воскрешало образы далекого детства, и она так увлеклась воспоминаниями, что дорога до вокзала Виктория показалась ей очень короткой. Толпа там была еще гуще, чем в порту, а залы и коридоры — переполнены.Чужеземец наверняка был бы потрясен, приняв происходящее за какой-то праздник, или вообразил бы, что какая-то особая причина вызвала столь огромное скопление народа на вокзале.Но Орисса запомнила с детских лет: индус, поинтересовавшись ценой билета до места назначения, редко спросит о времени отправления поезда.В назначенный день он поедет на вокзал со всей своей семьей.Они расстелют на полу вокзала циновки, словно собравшись ночевать, станут готовить еду на маленьких переносных жаровнях, умываться под вокзальным краном, в то время как железнодорожные чиновники, кули и пассажиры вынуждены будут либо обходить их, либо перешагивать через них.Орисса подошла к билетной кассе и довольно долго ждала, пока чиновник, продающий билеты, и будущие пассажиры в жарком споре не выяснят отношения.— Билет первого класса до Дели, пожалуйста, — попросила она, — и скажите, когда отправляется следующий поезд?Оказалось, что на утренний скоростной экспресс она уже опоздала и теперь должна ждать до вечера.Она подумала, что ожидание ей не будет в тягость — скучать ей вряд ли придется; к тому же ей нужно было поесть.Вокзальный кули принес ее багаж из гхарри и охотно согласился посмотреть за чемоданами, не отвлекаясь больше ни на какие другие дела, и Орисса, устроившись на лавочке, могла сколько угодно наслаждаться открывающимся перед ней зрелищем.Можно было наблюдать не только за толпами людей, но также и за животными, которых было немало: козы, цыплята, собаки без присмотра бегали среди пассажиров, бродила даже большущая белая священная корова, попавшая сюда явно по ошибке.Орисса отказалась от предложенного ей горячего тушеного мяса, приправленного карри, не приняла она и стакан шербета, но охотно купила зеленый кокосовый орех, с которого торговец предупредительно снял верхушку, чтобы можно было пить прохладное кокосовое молоко.Из-за жары ее сильно мучила жажда, но она знала, что воду пить нельзя, и с подозрением взирала на чашки, наполненные горячим чаем, которые предлагал ей чай-валлах.Орисса побродила по вокзалу, любуясь тележками с игрушками, корзинами, наполненными деревянными животными и птицами, которые были расписаны малиновыми маргаритками и желтыми розами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55