Магия, впечатанная в самые ценные товары, хранящиеся на их складах, давала достаточно призрачного света для внимательного человека. Но Павек не знал, куда отправился Рокка с зарнекой; ему нужен был свет, чтобы найти их.
Свет, самое простое из всех заклинаний, был по-прежнему с ним, дар короля-волшебника, не требовший использования медальона.
Он пустился в путь по длинным коридорам, тыкая своим факелом в каждую тень. Он вновь проиграл в голове объяснение своих действий: ему показалось, что Рокка не в себе. Рокка оставил его, простого регулятора, работать за столом прокуратора. Рокка не вернулся со склада и он, дежурный регулятор, не осмелился уйти с таможни, пока не получит подписи прокуратора на свитке с налогами.
Только полный дурак поверит в том, что он действительно ищет дварфа ради этого, но в том неестественном, деформированном обществе, в котором жили темплары, правдоподобие важнее, чем вера или правда.
По дороге Павек видел кое-что такого, чтобы он предпочел бы не видеть и не помнить. Он прервал несколько свиданий в помещениях складов. Темплары высших рангов могли жениться и содержать семью, но темплары низших рангов, вроде него самого, всю свою жизнь жили в бараках и общежитиях, были вынуждены встречаться с кем-нибудь тайно, в пустых складах и кабинетах. Если у него и были дети, он никогда не видел их и не знал их имена. А женщины его ранга не могли воспитывать детей. Дети росли в темпларских приютах или на улице.
Он шептал извинения и шел дальше.
Где-то на третьем уровне он нашел то, что искал: охраняющее заклинание, которое давало больше света, чем его факел, и отблек лакированных амфор из-за дверного проема. Зажав пальцами рот Павек изучал охраняющее заклинание на безопасном расстоянии. Рокка имел достаточный ранг, чтобы попросить такое могучее заклинание, но если дварф не проводил все свое свободное время в архивах, как сам Павек, у него не было достаточно познаний, чтобы применить его. Даже обычные заимствованные заклинания темпларов были больше, чем просто обращения в королю-волщебнику. Сложные заклинания, типа этого сторожевого, были абсолютно индивидуальны, как подписи или отпечатки пальцев. Охраняющее заклинание в комнате с амфорами были тонко и изысканно, и, следовательно, не в стиле Рокки.
Высший Темплар имел достаточный ранг и инградиенты, чтобы защитить свою личную комнату таким изощренным заклинанием. Но здесь, в катакомбах, много бровей недоуменно поднимется, когда придет утро.
Если оно не рассеется раньше.
Павек заметил пустое место среди кучи пустых боченков. Он потушил свой факел об песок, но решил сохранить его как оружие. Жаль, что он ничего не поел, когда вышел от Метисы. Не считая зарнеки, он ничего не ел после завтрака, и бурчание в его животе было громче, чем шум от любого хищника, живущего в катакомбах. Он запустил руку в кошелек, весевший на его поясе под туникой, и вытащил оттуда несколько старых кусков соленых сосисок. Острое, пересоленое мясо успокоило его живот, зато он чуть с ума не сошел от жажды.
Ругая себя, Рокку, короля-волшебника и весь город Урик, Павек присел на корточках между боченками. Длинный кусок грубового полотна свисал из одного из боченков. Он накрыл этим грязным куском свою яркую одежду и приготовился к долгому ночному ожиданию.
Он очистил свой ум от мыслей, и стал так же спокоен, как любой переработавший раб, и оставался таким до тех пор, пока звуки шагов и свет факелов не разбудили его. По меньшей мере четверо неизвестных спускались по лестнице. Они не говорили ни слова, но судя по шуму шагов двое из них были одеты в кожаные сандали, а шаги одного были очень тяжелы. Так мог топать только полугигант, которых в народе называли великанышами. Павек преставлял себе, что самое худшее, что может быть — столкнуться лицом к лицу с Роккой, или с тем, для кого он приготовил эти амфоры; но ему и в голову не пришло, что их может быть четверо, и что один из них будет великаныш. Ему немедленно захотелось быть где-нибудь еще, в другом месте.
Увы, желание не помогло. Убедившись, что он все-еще прикрыт куском полотна, который должен был скрыть его фигуру и поток тепла, идущий от него, от нечеловеческого взора дварфа, Павек слегка подался вперед, чтобы видеть лучше.
Рокка шел впереди, держа перед собой факел. За ним шла высокая фигура, лицо которой было закрыто гротескной маской.
Сердце Павека забилось в груди как сумашедшее, когда он увидел маску.
Допросчики иногда скрывались за маской; некроманты всегда делали так. Павек попытался сказать себе, что маска может быть умной маскировкой темплара низкого ранга. Он не убедил себя.
Между мерцающим факелом и развеющимися одеждами Павек не мог ясно рассмотреть третьего члена четверки, но четвертый, без сомнения, был великаныш, которому пришлось согнуться, чтобы пройти десятифутовым коридором. Великаныш тащил в руках два боченка, очень похожие на тот, за которым спрятался Павек. Какое мгновение Павек надеялся, что они направляются куда-нибудь еще, в другое место, но они остановились как раз между складом и его укрытием. Потом он почувствовал в воздухе резкий запах эссенции арники, которой один из них, скорее всего замаскированный темплар, развеял заклинание.
— Только ударь меня опять этим проклятым боченком и ты закончишь свою жизнь на шахте!
Павек сглотнул. Милосердие Короля Хаману — он надеялся никогда больше не услышать голос Дованны в двух шагах от себя. Между ним и ней легла старая история: история, которая произошла, когда они оба были в приюте, а огромное здание таможни было местом их игр. Когда-то они были много больше, чем друзья, а теперь они намного, намного меньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115