Медведь, кажется, совсем не обращал на него внимания, так что осмелевший Каддерли открыл дверь пошире. Ньюандер сидел на подоконнике, тоскливо разглядывая горные вершины. Его слипшиеся светлые волосы свешивались на плечи.
– Аркит и Клео, – рассеянно отметил друид. – Аркит – это который медведь.
– Ритуал? – спросил Каддерли. Он помнил, как друид по имени Шаннон претерпевала телесные изменения прямо на его глазах, и еще он знал, что умение превращаться в животных характерно для всех могущественных друидов. И все-таки снова увидеть такое было просто удивительно.
Ньюандер пожал плечами, не зная ответа. Он лишь взглянул на Каддерли грустными глазами.
Каддерли направился к нему, но Аркиту, медведю Аркиту, эта идея, кажется, не понравилась. Он встал на задние лапы и зарычал. Каддерли буквально прирос к месту.
– Держись от него подальше, – объяснил Аркит. – Я не знаю, чего ему надо.
– Ты спрашивал?
– Он не отвечает.
– Тогда как ты можешь быть уверен, что это действительно Аркит? – спросил Каддерли. Шаннон объяснила, что смена облика у друидов чисто физическая, никак не влияющая на их умственные способности. Превратившиеся в зверей друиды могли даже говорить по-человечьи.
– Это он, – ответил Ньюандер. – Я узнаю животное. Пожалуй, сейчас он даже больше Аркит, чем когда-либо.
Каддерли немного запутался в этой игре слов, но, кажется, основную идею он уловил.
– Тогда, черепаха – это Клео? – спросил он. – Или Клео – на самом деле черепаха?
– Да, насколько я понимаю, и то и другое.
– Тогда почему Ньюандер все еще Ньюандер? – настаивал Каддерли, начиная догадываться о причине отчаяния молодого друида.
Он увидел, как на лице Ньюандера появилась гримаса боли, и понял, что другого ответа и не надо. Он быстро поклонился и закрыл дверь. Он пошел прочь, но потом передумал и побежал.
Ньюандер уселся обратно на подоконник и посмотрел на своих попутчиков. Что-то случилось здесь, пока его не было, но он не был уверен к добру это или к худу. Ньюандер боялся за своих товарищей, но и завидовал им. Неужели они нашли какую-то тайну, пока он отсутствовал, нечто, что помогло им полностью стать частью природы? Он и прежде видел, как Аркит превращается в медведя, и сразу же узнал его, но никогда прежде превращение не было столь полным. Этот медведь не обращал ни малейшего внимания на его попытки заговорить; Аркит полностью стал медведем, и телом и духом. Это же относилось и к Клео, черепахе.
Ньюандер же оставался человеком, теперь один в этом даме полном соблазнов цивилизации. Он надеялся, что скоро его друзья вернутся; он боялся сбиться с пути без их руководства.
Ньюандер взглянул через окно на величественные горы и мир, который он так сильно любил. Но из-за всей этой любви друид так и не понимал, где же его место.

* * *

Добежав до кухни, Каддерли обнаружил, что дварфы не прекратили драку. Горшки, сковородки, кухонные ножи так и свистели в воздухе, разбивая керамическую утварь, со звоном отскакивая от металлической и делая выбоины в стенах.
– Иван! – заорал Каддерли, и отчаяние в его голосе остановило драку.
Иван посмотрел на него пустыми глазами, а Пикел из своего угла комнаты отозвался.
– О-о-о-о.
– Почему снова деремся? – спросил Каддерли.
– Это все из-за него! – прорычал Иван. – Он испортил мне суп. Набросал туда корешков, листьев и травы. Говорит – так будет по друидски. Подумать только, дварф – друид.
– Придерживай свои порывы, Пикел, – торжественно посоветовал Каддерли. – Сейчас не самое подходящее время, чтобы думать о вступлении в орден друидов.
Большие, круглые глаза Пикела опасно сощурились.
– Друиды сейчас не принимают посетителей, – пояснил Каддерли, – Даже тех, кто хочет получить посвящение. Я только что от них. – Каддерли покачал головой. – Что-то непонятное происходит в библиотеке, – сказал он уже Ивану. – Посмотрите на себя. За все те годы, что я вас знал, вы никогда не дрались.
– Да никогда раньше мой тупой братец не утверждал, что он – друид.
– Дуу-дад! – резко отозвался Пикел.
– Допустим, – сказал Каддерли, любопытно косясь на Пикела. – Но посмотрите, что вы сделали с кухней! Вам не кажется, что это слегка чересчур?
Слезы хлынули из глаз двоих братьев, когда они осмотрели свою бесценную кухню. Все горшки были перевернуты, полка с пряностями была разбита вдребезги, а сами пряности рассыпаны по полу; их печь, сконструированная самим Пикелом, была почти полностью разрушена и не подлежала восстановлению.
Каддерли был рад, что его слова произвели такое впечатление, но слезы дварфов поразили его до глубины души.
– Все буквально рехнулись, – сказал он. – Друиды в своей комнате притворяются животными. Учитель Авери ведет себя так, как будто я его лучший ученик. Даже с Даникой что-то не в порядке. Вчера она чуть не изуродовала Руфо, и все не может выбросить из головы эту чепуху с Железным Черепом.
– А-а, тогда все понятно с этим Камнем, – отметил Иван.
– Вы об этом знали?
– Вчера его принесли, – пояснил Иван. – Тяжелый такой. Она была здесь утром, просила поставить камень обратно на стропила.
– Вы же не…
– Само собой поставили, – ответил Иван, надувая свою внушительную грудную клетку. – Кто же еще смог бы эту штуковину… – дварф внезапно остановился. Каддерли уже не было в кухне.
Возобновившиеся стоны из комнаты Хистры преследовали Каддерли все время, пока он бежал по третьему этажу. Сейчас стоны только усилились, говоря о необузданной страсти, которая еще больше напугала Каддерли. Вся дорога до комнаты Даники, казалось, была во сне.
Он вломился в комнату Даники, даже не удосужившись постучать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92