– Хорошо.
– Они еще там?
– Да.
– И хотят ко мне?
– Да.
– С ними что-то не в порядке?
– Ну… да.
– Мне позвонить в полицию?
– Нет!
– Нет?
– Нет.
– Мне самому с ними разобраться?
– Да.
– С вами все в порядке? Она икнула.
– Спасибо, все хорошо. Я подойду позже.., и помогу вам.
– Ладно, Селия. Только без паники. Все будет нормально.
Я положил трубку на стол и снова взял револьвер. Выбрался из-за стола и стал к стене, так, чтобы створка двери прикрыла меня, когда дверь отворят.
Я не испытывал и тени страха, хотя знал, что с похитителями людей и террористами шутки плохи, да и они не любят шутить. Вероятно, расшифровка сокращений демотического письма сделала меня таким самоуверенным, что я не побоялся бы выступите хоть против всей мафии.
Снова послышались шаги в обычно тихом коридоре, и гулким эхом разнесся смех.
Приближались они совсем не так, как это делают опытные террористы.
Я распластался по стене, кода шаги умолкли перед дверью моего кабинета. Затем низкий голос – я мог бы присягнуть, что он принадлежит чернокожему, – немного заикаясь, прохрипел:
– Эй! Куда пошел? Ей-богу, это его… кабинет. Так сказала девах оттуда…
– Так чего ж ты застрял, ты, лошадь! – сказал более высокий голос, и дверь громко скрипнула. – Заваливай, милок!
Что-то здесь мне очень не понравилось. Но не успел я ничего предпринять, как дверь распахнулась, и прямо перед моим носом в комнату протопали двое военных. В руках и под мышками они несли что-то, завернутое в бумагу: края бумаги и концы плохо завязанной веревки развевались при каждом движении.
Поскольку я знал, какое большое значение имеет неожиданность, я выскочил из-за двери, направил на них револьвер и заорал:
– Руки вверх! – и немного тише добавил: – Вонючие ублюдки!
Военные повернулись и уставились на меня, разинув рты. Оба были настоящими великанами, один черный, другой – огненно-рыжий, весь в веснушках.
Веснушчатый первым пришел в себя. Он осторожно положил на пол сверток, который держал под мышкой, потом послушно поднял руки к потолку. И ржал при этом, как полоумный.
Лицо чернокожего стало пепельно-серым, и он испуганно вытянул указательный палец.
– Эй! Уберите-ка эту пушку к дьяволу! Еще вдруг пальнет…
– Что значит, вдруг? – вопросил я самоуверенно. – Непременно пальнет, если вы задумали какое-то свинство.
Рыжий хохотнул:
– Свинство? А кто вы такой, черт возьми?
– Не вашего ума дело. Впрочем, меня зовут Силади.
Тут и чернокожий положил свой сверток и тоже принялся хохотать.
– Силади? Что скажешь, Ронни?
– Сдохнуть со смеху.
– Вы в самом деле Петер Силади?
– В самом деле.
– Может быть, вы все-таки уберете пушку?
– Не уберу.
– Ну, ладно, – сказал рыжий. – Нет, так нет. У вас нет чего выпить?
– Нет. Здесь не ресторан.
– Вот это уж, действительно, несчастье. А, Ронни?
– Куда хуже!
Я поднял телефонную трубку, которая все это время так и валялась на столе, и когда поднес ее к уху, услышал, как Селия непрерывно кричит «алло».
– Селия?
– Ну, слава богу. Они у вас?
– Здесь. Я их поймал. Она громко икнула.
– Что вы сделали?
– Поймал их. Счастье еще, что у меня была пушка.
Тут произошло нечто неожиданное. Селия начала смеяться, все безудержней, пока, наконец, не могла уже произнести ни слова. Она смеялась, повизгивая, как девочка-подросток, которой за шиворот свалилась древесная лягушка.
– Чего вы смеетесь? – спросил я нервно, потому что краем глаза увидел, что рыжий присел на корточки и открывает нижний ящик шкафчика под телевизором.
– Эй! – заорал я на него. – Встать, иначе стреляю! Поднять руки вверх!
Он так взглянул на меня, словно я отвесил пощечину его родной матери.
– Ну, хватит валять дурака, шеф! Я всего лишь ищу чего-нибудь выпить. В каждом приличном доме под телевизором есть какая-нибудь выпивка.
Сепия тем временем немного пришла в себя и, все еще хихикая, спросила:
– Что они делают?
– Один как раз стоит на четвереньках… Но скажите, ради бога, что происходит? Есть там кто-то рядом с вами?
– Никогошеньки.
– Так что же вы тогда хотели мне сообщить? Что вы там страдали у телефона? Выкладывайте же, в конце концов!
– Я? – голос Селии зазвучал сердито. – Да вы же без конца бросали трубку. Не давали мне слова сказать. Я только хотела вас предупредить.
Рыжий продолжал шарить по шкафам, как будто я и не стоял у него за спиной с пушкой в руках.
– Предупредить? О чем?
– Что оба военных вдрызг пьяны. И требуют выпивки. Разве я не сказала, что помогу вам? Сейчас спущусь и принесу две бутылки. Идет?
Взбешенный, я бросил трубку, а пистолет зашвырнул в ящик стола.
Услышал стук, стоявший на корточках рыжий поднял голову и очумело воззрился на меня.
– Что, шеф? Постреливаем?
Негр все еще стоял перед столом с поднятыми руками.
– Опустите же руки! – рявкнул я на него. – Что вы тут стоите, как недоделанная статуя?
Он состроил обиженную мину и опустил руки.
– Я только хотел доставить вам удовольствие, – сказал он оскорбленно. – Это ваше хобби так встречать гостей?
Тут в комнату вошла Селия с подносом в руках и двумя бутылками бурбона под мышкой.
Рыжеволосый вскочил на ноги, одним прыжком очутился возле девушки, обнял ее за талию и принялся дергаться в каком-то ритме наподобие рок-н-ролла. Селия завизжала, подняла повыше бутылки, но по лицу ее было видно, что все это ей жутко нравится. Негр начал барабанить по подлокотникам кресла, и все в нем двигалось, словно он был резиновой куклой.
Я прикрыл глаза и ущипнул себя за руку. Господи! Это, конечно же, мне только снится?
Когда я вновь открыл глаза, Селия уже наполнила три рюмки, ударила рыжего по руке и, хихикая, улизнула из кабинета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136