Спросить, что ли, у аборигенов: «Простите, кто у вас ходит в спортивных штанах, водит ржавую раздолбайку и любит покушать водочку?»
Боюсь, таким образом я ничего не выясню. Сейчас во дворе маячит штук шесть мужиков, и все как один в брюках с надписью: «Адидас». А еще вдоль тротуара выстроилась цепь старых, ободранных «шестерок» и «пятерок», да и водку здесь небось пьет каждый первый.
- Мама, - раздался за спиной знакомый голосок, - ну когда же мы купим хомячка?
Я обернулась. Толстая тетка, одетая сегодня в чудовищный едко-зеленый сарафан с синими цветами, уселась на скамейку.
- Иди, Лидка, поиграй, - велела она, добывая из сумки любовный роман.
Девочка понеслась к песочнице, я села около горы сала и вздохнула:
- Жарко-то как!
- И не говорите, - охотно вступила в разговор жиртрестка, - чисто Африка, ваще погода обезумела.
- В квартире дышать нечем!
- У нас тоже духотища.
- Сейчас на даче хорошо, только у меня ее нет, - покривила я душой, вспоминая наш просторный дом в Алябьеве.
- У нас есть шесть соток, - гордо заявила собеседница, - но далеко, под Шатурой, не наездишься.
Мы еще поболтали о всякой ерунде, потом бабища сказала:
- Я вас вроде на этой лавочке на днях видела!
- Точно, я сидела тут в субботу.
- Вы не из нашего дома, - отметила баба, - я всех здесь знаю.
- Прямо-таки всех, - ухмыльнулась я.
- Не верите?
- Здесь, наверное, квартир пятьдесят, разве можно со всеми соседями познакомиться!
Толстуха улыбнулась:
- Нас всех из одного общежития сюда переселили. Во повезло!
- В чем?
- Так жили мы в жутком бараке, - обрадованно стала объяснять фанатка любовных романов, - и никогда бы нам квартиры не видать, только Лужков, дай ему бог здоровья и счастья, надумал третье кольцо строить, а дорогу аккурат на месте нашей развалюхи запланировали. И вот радость! Бараков-то три! Два как стояли, так и остались, а наш сломали и всем квартиры тут понадавали. Ну скажи, бешеное везение!
Я кивнула:
- Не со всяким такое случится!
- Да ваще ни с кем!
Решив, что настал удобный момент, я спросила:
- Помните, в субботу, ну вы еще около меня на скамеечку сели, два парня пьяных тетку из подъезда выволокли.
- Неа, - разочарованно протянула собеседница, - а зачем? Чего в них интересного? Тут почти все мужики каждый день выпивши, это в будни, а в выходной ханку принять - святое дело, никто даже ругаться не станет. Должен же хозяин отдохнуть!
- Вот-вот, - я постаралась освежить ее память, - вы так тогда и сказали: «Соседи отдыхают». Они еще бабенку до «Жигулей» доволокли и внутрь запихнули.
- Точно, - хлопнула себя толстуха по тому месту, где у женщин бывает талия, - Витька Каретников с приятелем! Знаешь, чего он делает?
- Нет.
- Райка, жена его, сменами работает, - зачастила баба, - сутки через двое, в метро она пашет, уборщицей, а Витек на лесопилке, доски режет, тут недалеко, на нашей улице заводик стоит. Когда Райка дома, Витька прям шелковый, помойку выносит, за картошкой ходит, ковер трясет. Стоит ей на смену уйти, все, мигом нажрется. Целый день водяру трескает, ночь отсыпается, утром огурцом Райку встречает. Вот повезло бабе!
- Вы так считаете?
- Конечно, - грустно ответила гора сала, - мой-то никого не боится и целыми сутками квасит. Нажрется и лупит нас с Лидкой.
- В какой квартире этот Витя живет?
- В двадцать девятой, мы с ним на одной площадке.
- А его приятель?
- Не из наших он.
Забыв проститься с говорливой сплетницей, я понеслась в подъезд и, не притормаживая, долетела до нужного этажа. Палец нажал на кнопку звонка. Не успела я услышать слабое треньканье, как дверь распахнулась. На пороге стояла женщина, напоминавшая персонаж анекдота о счастливой семейной жизни: рыхлое тело облачено в застиранный халат, на ногах резиновые шлепки, голова топорщится от бигуди. В поднятой правой руке нимфа держала скалку.
- Явился, - завела было она, но потом осеклась и уставилась на меня маленькими карими глазками, торчащими из щек, словно изюминки из калорийной булочки.
- Здравствуйте, - улыбнулась я.
- Здрассти, - весьма приветливо ответила баба, - небось напугала вас, уж извините. Муж у меня загулял - Витька. С субботы носа не кажет, думала, он заявился. Вот, поучить хотела.
- Виктор Каретников ваш супруг?
- Ну да, Витька, - кивнула тетка, опуская скалку, - алкоголик чертов! Впрочем, все мужики такие, мой еще не самый плохой, вон у Натки…
- Вы Раиса?
- Точно.
- Виктора с субботы дома нет?
- Ага.
- А с кем он запил?
- Кто ж его знает, - вздохнула Рая, - я смену отработала, прихожу - никого. Вот приползет - спрошу, только лучше б ему домой не заявляться.
- Почему? - удивилась я.
Раиса положила скалку на полочку у зеркала, сунула руку в карман и вытащила белый носовой платочек. Один угол его украшала изящная монограмма «ГС». Мигом в моей голове ожило воспоминание. Вот Галка влезает в мою машину, жалуется на жизнь, потом вынимает из сумочки кружевной платочек и чихает.
- Ты бы как поступила? - потрясла передо мной куском батиста Рая. - Я пришла домой уставшая, как сковородка, на столе пустая бутылка, все котлеты сожраны, а под кроватью эта дрянь валяется! Убью на фиг, лучше ему сюда не возвращаться, без греха тогда буду. А увижу - не сдержусь. Погоди, ты кто?
Ее маленькие глазки потеряли приветливость, а лицо стало жестким.
- Витя пил вместе с моим мужем, - быстро соврала я, - того тоже с выходного дома нет, вот я его искать отправилась. Добрые люди подсказали: с Каретниковым мой гулял.
Складка на лбу Раисы разгладилась.
- А… а, я ничем тебе не помогу, уж извини. Да ты не убивайся, сам придет! Очмоняется и заявится, жрать захочет - прибежит!
Я притворно вздохнула:
- У вас же машина есть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15