Костюм был безвозвратно испорчен. Конечно, такие мысли приходили в голову Артемиса только потому, что он старался не думать о том, что произошло. Впрочем, трудно было не замечать лежащего на тебе двухсотфунтового тела.
К счастью для Артемиса, удар бросил его на вторую полку тележки, тогда как Дворецки обрушился на верхнюю полку, где было выставлено мороженое. Падение Артемиса существенно смягчило шварцвальдское печенье, однако врачу показаться все же стоило. Кстати, и Дворецки тоже не помешало бы обследоваться, хотя слуга обладал телосложением тролля.
Артемис попробовал выбраться из-под тяжеленного тела Дворецки, с отвращением ощущая, как под руками лопаются пирожные, стреляя во все стороны мерзкими кремовыми струйками.
– Честное слово, Дворецки, – проворчал Артемис. – Отныне я буду более осторожен в выборе деловых партнеров. Не проходит и дня, чтобы мы не стали жертвами чьего-нибудь заговора.
Увидев на полу ресторана бесчувственного Арно Олвана, Артемис немного успокоился.
– Ну что ж, еще один злодей наказан, – усмехнулся он. – Отличный выстрел, Дворецки, как всегда впрочем. Кстати, вот еще что: я решил на все будущие деловые встречи надевать пуленепробиваемый жилет. Это несколько облегчит твою работу, верно?
И тут Артемис увидел рубашку Дворецки. Это зрелище выбило весь воздух из груди мальчика, как будто его ударили здоровенной невидимой кувалдой. Из дыры в рубашке телохранителя сочилась густая кровь
– Дворецки, ты ранен! В тебя попала пуля. А как же кевлар?
Телохранитель не ответил. Впрочем, этого и не требовалось. Артемис разбирался в науке не хуже большинства ядерных физиков. Честно говоря, под псевдонимом Эмц Квадратт он частенько выступал в Интернете с лекциями. Очевидно, скорость пули была столь велика, что жилет не выдержал. А может, пуля вдобавок была покрыта тефлоном, что увеличивало ее убойную силу.
Какая-то часть Артемиса хотела броситься к Дворецки, обнять его и разрыдаться, как над умирающим братом. Однако Артемис подавил в себе этот порыв. Слезами горю не поможешь, сейчас нужно было что-то придумать, причем как можно быстрее.
Ход его мыслей был нарушен голосом Дворецки.
– Сэр, Артемис… это вы? – задыхаясь, прошептал верный телохранитель.
– Да, это я, – дрожащим голосом откликнулся Артемис.
– Не волнуйтесь, сэр, Джульетта защитит вас. Все будет в порядке.
– Ничего не говори, Дворецки. И не шевелись. Рана не из тяжелых, я…
Дворецки издал некий полусмешок-полувсхлип. На большее он сейчас был не способен.
– Ну хорошо, рана тяжелая, но я что-нибудь придумаю. Только лежи и не шевелись.
Из последних сил Дворецки поднял руку.
– Прощайте, сэр, Артемис.. – промолвил он. – Мой друг.
Артемис взял Дворецки за руку. Слезы текли по его щекам, он уже не мог сдерживаться.
– Прощай, Дворецки.
Взгляд ничего не видящих глаз евразийца был почти умиротворенным.
– Сэр, на самом деле меня зовут… Домовой.
Дворецки – это была только фамилия телохранителя, а вот свое имя он никогда никому не открывал. “Никогда не говорите свои имена патронам” – это было еще одно непреложное правило телохранителей, которых готовили в академии мадам Ко. Таким образом между хозяином и слугой поддерживались беспристрастные отношения. И вот теперь оказалось, что Дворецки в детстве получил очень символическое имя. Домовой – так славяне называли духа, охраняющего дом и очаг.
– Прощай, мой верный Домовой, – проговорил Артемис сквозь слезы. – Прощай, мой друг.
Рука слуги обмякла. Дворецки умер.
– Нет! – выкрикнул Артемис и попятился назад.
Какая несправедливость! Их дружба не должна была закончиться вот так. Почему-то Артемису всегда представлялось, что они умрут одновременно, оказавшись перед лицом непреодолимых препятствий, в каком-нибудь экзотическом месте. У жерла вновь проснувшегося Везувия, например, или на берегу великого Ганга. Но рядом друг с другом, как настоящие друзья. После всего того, через что им пришлось пройти, Дворецки не мог погибнуть вот так, от руки жалкого гангстеришки.
Разумеется, Дворецки мог погибнуть и раньше. В позапрошлом году он вступил в неравную битву с троллем, и только вмешательство целебной магии Элфи Малой помогло сохранить ему жизнь. Но сейчас рядом не было никого, кто мог бы спасти его. А самым главным врагом было время. Будь времени побольше, Артемис связался бы с Подземной полицией и убедил Элфи еще раз применить ее магию. Однако секунды неумолимо утекали. До того как мозг Дворецки умрет, оставалось не более четырех минут. Даже такой могучий интеллект, каковым обладал Артемис Фаул, не мог за столь короткое время найти выход из создавшегося положения. Нужно было как-то купить время. Или украсть его.
Думай, мальчик, думай! Используй то, что есть в наличии. Усилием воли Артемис перекрыл источник слез. Итак, он в ресторане, в рыбном ресторане. Бесполезно! Будь они в больнице, он бы смог что-нибудь предпринять, но здесь? Что вообще здесь есть? Плита, раковины, кухонная утварь. Кроме того, он владел только основами медицины, и пока что сложные операции были ему не под силу. Возможно, в скором будущем, но не сейчас. И операция здесь уже не поможет. За четыре минуты трансплантировать сердце? Ни один врач на это не способен.
Драгоценные секунды уходили. Артемис начинал сердиться на себя. Время работало против них. Время стало врагом. Время нужно было остановить. И тут в ослепительной вспышке нейронов родилась мысль. Остановить время Артемис не мог, зато мог замедлить его бег для Дворецки. Спору нет, план очень рискованный, но другого выхода у них не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13