— А это у нас такая фирма — «Жбанов лимитэд», по разведению коз, — всерьез объяснил Анатолий. — Кое у кого тоже есть козы, но такого стада точно нет ни у кого. Возни с ними меньше, чем с коровой, а продукция какая?!
И парень откинулся на стуле, указал на творог и сметану, явно гордясь этой продукцией.
— Ага! То-то жалеешь, что в огород ружья не взял?! — Павел начал догадываться о специфике местной жизни… впрочем, довольно типичной.
— Да есть тут один… Даже компания целая, бичи бичами. Работать не хотят, а закусывать хочется, — прозвучала в интонациях Анатолия древняя, непримиримая ненависть работника к уголовнику.
— Я думала, в деревне никак не может быть бичей…
— А почему, Ирочка? Чем деревня так уж хуже?
— Так здесь же нет никаких мест, где кормиться… В большом городе бич где украдет, где выпросит, где подработает… А здесь что?
— А здесь можно огород развести, можно собак ловить, кошек. Их в деревне много. Можно ягоду и гриб собирать, и в Ермаках продавать.
— Так это уже не бичизм… Это все труд.
— Так ведь можно как? Собрал одно ведро грибов… Для этого надо выйти пораньше и вот тут, над деревней, пройтись; это у нас очень легко. Вот и готово на выпивку!
— Или ихний «москвич»… Старый-старый, ремонтировали полсезона, еле жив. Но ведь ездит, хоть и еле-еле. Можно сюда что-то возить, можно и отсюда… Те же грибники — за поездку давай грибы или сразу ставь бутылку.
— Тоже труд…
— Смотря как посмотреть… Можно такую цену назначить, что получиться тот же грабеж, только называется иначе.
Воспитанные на идее рыночной экономики, Ирина и Павел не были уверены в правильности Толиных оценок.
— Или развел Костя лук — одну грядку, — перебил Алексей. — Да и то сгорел у него лук, потому что пил Костя без просыпу. Уродился поздний и плохой, торговать нечем. Так ведь можно и отнять, верно? Тут стариков полдеревни, что они этим громилам сделают?
— У одного — раннего лука отберет, у другого — помидоров, у третьего — сразу клубники. Вот тебе уже и много выпивки, — рассудительно добавил Анатолий.
— А милиция?! — пискнула Ирка. Ее здоровая натура никак не мирилась с такими чудовищными нарушениями справедливости.
— А что — милиция?! — все местные дружно засмеялись, включая и Надю. — Ближайший участковый где? В Ермаках. До него ехать полста верст. Если он у тебя заявление примет, он когда сюда приедет? Через неделю, не раньше… А может быть, и вовсе не приедет — в милиции бензина нет. А если и приедет? Они ж не просто отнимают, они же берут за защиту.
— За защиту?!
— А как же! У них как бы охранное агентство, называется «Восход». Над дверями избы даже название, на большущей доске. Мент на них только и пошумит: мол, оформляйте быстрей документы! И даже штрафа не возьмет — понимает же, что денег у них нет совсем, не дождется он штрафа.
— Но ведь если драка, то и побои…
— Подумаешь, мужики по пьянке подрались! В какой деревне этого нет! Если за драки сажать, так населения в деревнях не останется.
— Вы же сами говорили, старики. Или даже старухи…
— А они не будут таких бить. Зачем? Лукерье Ивановне они стекла перебили, и все! Теперь бабка будет поллета работать, чтобы стекла вставить, а вторые пол-лета — чтобы Панкратычу денег дать, за охрану. Они ей сами же стекла и вставят, плати только! Зачем бабку бить? Она и так наказана, платить будет вдвое.
— Так вот, получается, зачем ружье… — Павел почти думал вслух.
— То-то и оно… Панкратыч к отцу уже три раза приходил, уговаривал взять нашу фирму под охрану. Но «Жбанов лимитэд», это что… Эта фирма им не по зубам. Наш с Надей отец работает у ихнего отца. — Тут Толя ткнул пальцем в Алексея, и Алексей приосанился. — Так Маралова-то шайка боится, он им самим дает морковки. Одна у них надежда — налететь, пока отца нет, спереть сметану и все пропить, пока не отняли назад… А вот я еще одной фирмы акции держу… Брокер я одной фирмы.
Как опытный рассказчик, Толя замер в ожидании вопросов.
— Брокер — это тот, кто продает?
— Ну. Позвольте представиться — Анатолий Жбанов, брокер на местном огуречно-помидорном рынке, дилер фирмы «Дед Егор и бабка Марья», а глава охранной службы — киллер Вася.
От хохота Павел чуть не свалился со стула, даже Ирка бледно улыбнулась.
— Значит, продаете помидоры?
— И помидоры, и огурцы. Дед и бабка уже без сил, не смогут ни ездить, ни стоять на солнцепеке. А мы ищем машину… Скажем, когда Маралов едет, он нас берет, с коробками, потом забирает обратно.
— А киллер зачем?!
— Как это зачем? Там, в Ермаках, своя мафия. Огороды, почитай, у всех, все хотят продавать огурцы. А тут свалились на них какие-то чужие и тоже помидоры привезли. Вот и берем с собой Васька… Он раньше грузчиком был в магазине, теперь у Маралова на лесопилке.
— Отец его брать позволяет, — вставил Алеша, и Толя с Андреем дружно кивнули головами.
— Васек с собой кочергу берет. Сам роста под потолок, рожа — семь на восемь, восемь на семь. — Анатолий показал руками, какая рожа у Васька. — Гуляет и кочергой помахивает, а кочерга ему одному по размерам, длиной метра полтора. Сколько торговали — ни разу никто не прицепился.
Ирина смотрела совершенно обалделыми глазами. Павлу тоже нужно было время — переварить информацию, оказавшуюся очень нестандартной. А из Карска-то казалось — в деревнях все так тихо, патриархально… Из окон поездов и автобусов деревни и маленькие городки выглядели так идиллически, так уютно и мило. Сразу становилось очевидно — нет в них ни этих вонючих автобусов, ни шума, ни сизой дымки выхлопных газов; нет и всей этой накипи вампирического капитализма — банкиров, убийц, проституток, вымогателей… Столкновение с действительностью производило впечатление сильного удара по голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162