Мне посчастливилось добиться беззаветной любви этой дамы. Я без утайки рассказал ей обо всех несчастьях моей прошлой жизни, и тем не менее она полюбила меня. Кроме того, я предупредил ее, что к ней будут приходить коварные недоброжелатели (вы, разумеется, узнаете себя) и вновь рассказывать все эти истории. Я объяснил ей, как следует держать себя с подобного рода посетителями. Вы слышали о постгипнотическом внушении, мистер Холмс? Что ж, у вас будет возможность своими глазами увидеть, как действует эта штука, ибо человек, обладающий сильным характером, умеет пользоваться гипнозом, причем без надувательства и всяких там пошлых пассов. Леди готова к вашему приходу и, несомненно, примет вас, поскольку она послушна воле своего отца во всем, не считая одного пустяка».
Вот так, Уотсон. Говорить, кажется, было больше не о чем, и я удалился со всем доступным мне холодным достоинством. Однако, когда я уже взялся за дверную ручку, барон остановил меня.
«Да, кстати, мистер Холмс, – спросил барон, – вы знали французского сыщика Лебрана?»
«Знал», – ответил я.
«Вам известно, какое его постигло несчастье?»
«Я слышал, что неподалеку от Монмартра его будто бы избили какие-то хулиганы, и он на всю жизнь остался калекой».
«Совершенно верно, мистер Холмс. По странному совпадению, всего за неделю до этого события он начал приставать к людям с расспросами о моих делах. Не стоит этим заниматься, мистер Холмс. Кое-кто уже убедился, что это не приносит счастья. Шагайте своей дорогой, а мне позвольте шагать своей. Это мое последнее слово. Прощайте!»
Такие вот пироги, Уотсон. Теперь вы знаете все.
– Кажется, барон – опасный человек.
– Чрезвычайно опасный. На какого-нибудь задиристого бахвала я бы и внимания не обратил, но барон – из тех людей, которые далеко не все свои мысли облекают в слова.
– Неужели вы непременно должны ему мешать? А может, пускай себе женится на девушке? Какое это имеет значение?
– Очень большое, если учесть, что он, вне всякого сомнения, убил свою первую жену. Допивайте кофе и пойдемте-ка со мной: наш весельчак Шинвел давно нас ждет.
Мы и вправду застали его у себя. Это был крупный, грубоватый краснолицый мужчина болезненного вида. Лишь живые черные глаза выдавали в нем большого хитреца. Держался он, словно король в своем королевстве. Рядом с ним на кушетке сидела одна из его воспитанниц – худощавая, подвижная как огонь молодая женщина с бледным настороженным лицом, еще юным, но уже успевшим увянуть от жизни, полной горечи и порока. Тяжкие годы оставили на ее облике нездоровый след.
– Это мисс Китти Уинтер, – произнес Шинвел Джонсон и взмахнул рукой, представляя свою спутницу. – Если уж она чего-то не знает… А впрочем, пускай сама говорит. Я вышел на нее через какой-нибудь час после получения вашей записки, мистер Холмс.
– Меня долго искать, не надо, – сказала молодая женщина.
– Адрес у нас с Хрюшей Шинвелом один и тот же: Преисподняя, Лондон. Так и пишите, не ошибетесь. Хрюша и я – старые приятели. Но есть один человек, который, будь в мире справедливость, сидел бы сейчас в еще более страшном аду, чем мы. Клянусь всеми чертями! Это человек, за которым вы охотитесь, мистер Холмс.
Холмс улыбнулся.
– Насколько я понимаю, вы желаете нам успеха, мисс Уинтер?
– Если вам нужна моя помощь, чтобы упрятать парня туда, где ему самое место, я вся ваша, от хвоста до головы, – свирепо сказала наша гостья. Ее бледное решительное лицо напряглось, наливаясь ненавистью. Нечасто доводилось мне видеть такой огонь в глазах женщины, а в глазах мужчины – и вовсе ни разу. – Вам нет нужды лезть в мое прошлое, мистер Холмс. Оно к делу не относится. Но это Адальберт Грюнер превратил меня в то, чем я стала. Эх, если б только я могла свалить его! – Она яростно вцепилась руками в воздух. – Уж я бы стащила его в ту яму, в которую он сбросил столько народу!
– Вам известно, как обстоят дела?
– Хрюша Шинвел рассказывал. Барон волочится за очередной бедной дурой. На этот раз ему приспичило жениться. Вы хотите этому помешать. Наверняка вы знаете об этом злодее достаточно, чтобы у любой доброй девушки отбить охоту иметь с ним дело, если она в своем уме.
– Эта девушка не в своем уме. Она влюблена до безумия. Она знает о нем все, но ей хоть бы что!
– А про убийство ей рассказывали?
– Да.
– Господи, ну и нервы же у нее!
– Она считает, что все это клевета.
– Разве вы не можете сунуть ей под нос доказательства?
– А вы поможете нам в этом?
– Да я сама живое доказательство. Стоит мне заявиться к ней и рассказать, как он изводил меня…
– А вы бы согласились?
– Согласилась бы я?! Да неужто не согласилась бы!
– Попробовать, наверное, стоит. Но он уже поведал ей большую часть своих прегрешений и получил прощение. По-моему, для нее этот вопрос закрыт, и она не захочет возвращаться к нему.
– Чтоб мне подохнуть, если он рассказал ей все, – отвечала мисс Уинтер. – Помимо того нашумевшего убийства, я слышала кое-что еще об одном или двух. Он, бывало, рассказывает о ком-нибудь этим своим бархатистым голосом, а потом вперит в меня глазищи и говорит: «Он умер. И месяца не прошло». И это было не пустое бахвальство. Но я почти не обращала внимания на такие речи, мистер Холмс, ведь я любила его в те времена, и мне было все равно, чем он занимается. Так же, как сейчас этой бедной дурехе. Только одна вещь действительно потрясла меня. Если б не его лживый язык, способный все объяснить и всех успокоить, я бы ушла от него в тот же вечер, чертом клянусь! У него есть книга, мистер Холмс. В буром таком кожаном переплете с замочком. Сверху – золотой баронский герб. Наверное, он был немножко под хмельком, иначе ни за что не показал бы мне ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13