Ц Нет нич
его лучше, чем двадцать четыре часа в сутки снег, холод и тьма.
Из сугроба, в который превратилась машина Данилова, выглядывали только к
олеса и два бампера Ц передний и задний.
Ц А где лопата, Ц спросила Марта и заглянула Данилову за спину, как будт
о в надежде увидеть там лопату, Ц или чем мы ее откапывать будем?
Данилов нажал кнопку на брелоке Ц сквозь снег желтым мигнули фары Ц и п
олез к водительской двери.
Ц Подожди, Ц велел он Марте, Ц постой там. Через некоторое время из-под
снега раздалось негромкое, но бодрое урчание двигателя, откуда-то из рай
она заднего бампера вырвалось облачко белого дыма, дернулись «дворники
», обрушив снежные пласты с лобового стекла, и вдруг показались фары, как б
удто открылись глаза, и заднее стекло обнаружилось Ц машина старательн
о отряхивалась, как попавшая в лужу собака.
Марта полезла через сугроб, зачерпывая снег ботинками.
Ц Я бы выехал, Ц сказал Данилов недовольно, когда она плюхнулась на сид
енье, Ц я же просил тебя подождать!
Ц Я замерзла.
Данилов моментально включил отопитель. Марта закатила глаза.
Ц Данилов, я не желаю, чтобы ты поминутно проявлял чудеса человечности и
заботы. Ц Марта постучала ботинками по порожку, подтащила ноги и захлоп
нула дверь. Ц Я начинаю чувствовать себя инвалидом.
Он ничего не ответил, нашарил на полу элегантную немецкую щеточку, предн
азначенную для элегантного стряхивания с машины элегантного немецкого
снега, вылез и стал разгребать ею утренний русский сугроб.
Ц Хочешь, я дам тебе чайную ложку? Ц предложила Марта, опустив стекло. Ц
В рюкзаке есть, я захватила.
Данилов улыбнулся и покачал головой.
Ну конечно. Ей ни за что не удастся вывести его из себя, раз уж он решил из се
бя не выходить.
На морозе он казался очень смуглым и темноволосым. И почти столь же элега
нтным, как немецкая щеточка. Марта вполне понимала, почему помощник Тимо
фея Кольцова выбрал именно его Ц он выглядел так, как должен выглядеть п
роцветающий первоклассный архитектор из модного московского журнала «
Английский помещик». Непременный портрет в интерьере Ц Данилову больш
е всего подошел бы камин, сложенный из речного камня, неяркий ковер на пли
точном полу, белая стена, широкое кресло, а ниже статейка под названием «Л
инии вашего дома Ц линии вашей судьбы».
Увидав такую статейку, Данилов бы точно повесился. От стыда.
Марта улыбнулась.
Ц Хватит, Ц в окошко сказала она Данилову, который тщательно скреб щето
чкой по капоту, Ц сейчас на ходу все стряхнется. А что не стряхнется, то ра
стает.
Ц А что не растает и не стряхнется?
Ц На то, значит, наплевать.
Данилов засмеялся, перестал скрести и сел в машину.
Ц Правда, холодно что-то сегодня. Зима скоро.
Ц Ты отстал от жизни, Данилов. Скоро лето, а зима уже сейчас. Слушай, а мы ус
пеем вернуться до твоих бальных танцев?
Ц Начало в восемь, Ц сообщил Данилов, заставляя машину осторожно перев
алить через сугроб, Ц конечно, успеем.
Он выбрался на дорогу, примерившись, поправил боковое зеркало и спросил,
не глядя на Марту:
Ц Ты сегодня уедешь или опять останешься?
Ц Как я могу остаться, Данилов, если у тебя вечером романтическое свидан
ие! Конечно, я уеду, ты не беспокойся.
Ц Я особенно не беспокоюсь, Ц заявил он холодно, Ц просто мне хотелось
заранее знать о твоих планах.
Ц А нельзя словами сказать Ц уезжай, ты сегодня вечером будешь мне меша
ть?
Ц Ты никогда мне не мешаешь, но…
Ц Но тебе хотелось заранее знать о моих планах.
Что такое? Она вскипела, как турка с кофе, забытая на огне, Ц гнев мгновенн
о поднялся, перевалил через край, залил все вокруг, хотя ничего такого не п
роизошло.
Она никогда не ревновала Данилова Ц ничего глупее, чем ревновать его, пр
идумать было нельзя.
Марте было шестнадцать лет, когда в доме отдыха под Ригой она впервые уви
дела Данилова и, естественно, немедленно в него влюбилась. Он был с ней оче
нь мил, несколько раз поиграл в теннис, угостил кофе в модной кондитерско
й в самом центре старой Риги. Однажды его барышня почему-то не явилась на
свидание, и он сводил Марту на концерт в Домский собор Ц очевидно, больше
пригласить было совсем уж некого. Вместе с барышней он уехал в Москву на н
есколько дней раньше, чем Марта с родителями, и оставшиеся дни она уныло б
родила по берегу, тосковала, уединялась, на сочувственные вопросы не отв
ечала и была уверена, что в ее жизни больше никогда не будет счастья Ц то
есть Данилова. В Москве она ему позвонила Ц он великодушно оставил ей те
лефон Ц и, трясясь от стыда и страха, пригласила его на свидание. Почему-т
о он пришел, и это было странное. свидание.
Не дав Марте и рта раскрыть, он вдруг стал рассказывать ей про свою диплом
ную работу Ц он проектировал «загородный дом для отдыха», а его научный
руководитель настойчиво предлагал переделать «загородный дом» в пионе
рский лагерь или «усадьбу колхозника». Данилов не желал ничего переделы
вать, и научный руководитель намекнул на мелкобуржуазность даниловско
го подхода к архитектуре. Марта слушала, кивала, не соглашалась, спрашива
ла, высказывала мнение, сочувствовала и негодовала.
Вернувшись домой, она некоторое время ликовала от того, что оказалась та
кой умной и необыкновенной Ц он разговаривал с ней три часа подряд, и нис
колько не устал, и даже пообещал позвонить, и даже проводил ее до электрич
ки, и даже рукой помахал, когда она вошла в вагон! Ликовала она дня два, а пот
ом пригорюнилась.
На том первом свидании их отношения определились раз и навсегда, и это бы
ло совершенно ясно, только Марта по молодости лет не сразу поняла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15