Это Бригитта Феликсовна посоветовала. Ну, как? Подп
ишете заявление?
Архипов перевернул бутылку. Вода плеснула, зашуршала, осела на чистом ст
екле пузырьками. Архипов задумчиво смотрел, как они лопаются.
Девочка-сирота влипла в неприятности гораздо быстрее, чем предполагала
ее прозорливая тетя или бабка. Какие-то люди действительно толпились на
лестничной площадке, и их количество явно превосходило возможное число
скорбящих Лизаветиных друзей и подруг. И вид у них был странный Ц правду
сказал Гаврила Романович.
Как же его фамилия?.. Какая-то государственная фамилия Ц Гимнов или Гражд
анинов?..
Ц Владимир Петрович! Ц взмолился сосед. Ц На вас одна надежда и остала
сь! Вы у нас самый уважаемый человек в доме. Ц Архипов усмехнулся. Ц Вы же
всегда помогаете! Вы же по-соседски никогда не отказываете! Вы же тут бли
же всех к…
Ц Нехорошей квартире, Ц подсказал самый уважаемый человек во всем дом
е.
Ц Нехорошо, нехорошо в квартире! Ц моментально согласился Гаврила Ром
анович. Ц Это уж точно! Что хорошего! Бригитта Феликсовна вчера пыталась
выяснить у них, что они тут делают, и милицией пригрозила, и управдомом, а о
ни улыбаются только и молчат! Это она так сказала, я сам ничего не видел и н
е заговаривал и вообще считаю, что с ними нельзя разговаривать! Только си
лой, только силой! И за сто первый километр!
Ц А вы знакомы с… племянницей? Ц неожиданно перебил его Архипов.
Гаврила Романович махнул рукой:
Ц Видел в подъезде и на улице несколько раз.
Ц Сколько ей лет?
Ц Лет? Ц удивился Гаврила Романович. Ц Не знаю. Лет тридцать. Может, три
дцать пять.
Ц Или пятьдесят? Ц задумчиво предположил Архипов.
Конечно, он уж сообразил, что девочка Маша давно выросла из песочницы и вр
яд ли теперь ходит с синим пластмассовым ведерком, но то, что ей тридцать л
ет Ц или даже тридцать пять, Ц Архипова поразило.
Он ведь дал обещание “не оставить”. Он даже написал это на бумажке и сунул
Лизавете в физиономию. Как он станет опекать женщину тридцати пяти лет?! З
ачем ее опекать?! Лизавета все повторяла, что “девочка пропадет”, но в трид
цать пять Ц хорошо, пусть в тридцать! Ц девочки уже вполне самостоятель
ны. Если она решила продать квартиру, бросить работу, очиститься и уйти в с
екту, чтобы там, на свободе, предаваться песнопениям, которые слышал Гавр
ила Романович, значит, Архипов ей помешать не сможет. Даже смешно надеять
ся.
Тем не менее соседи надеялись, а Лизавета взяла с него обещание “не остав
ить девочку”, и он его дал, черт возьми! Хорошо, что у него душа кедра, а не но
сорога. Была бы носорога, он бы сейчас кого-нибудь точно боднул. Например,
Гаврилу Романовича Ц Думцева, Министерских, Беззаконова?..
Ц Милиция нас не спасет, Ц поморщившись, сказал Архипов и одним движени
ем вылил в горло остатки колючей французской воды, Ц права Бригитта Фел
иксовна. В конце концов, ничего противоправного не происходит.
Ц Как?! Ц поразился Гаврила Романович. Ц А секта?!
Ц У них в паспортах не написано, что они секта! Скорее всего, указано, что п
рописаны на Сиреневом бульваре, дом триста пятьдесят, или на улице Борис
а Галушкина, и вполне законопослушны!
Ц Так… что же делать? Ц упавшим голосом вопросил Гаврила Романович и др
огнул тощим телом, как будто уже влекомый невидимыми сектантами к жертве
нному костру.
Ц Я поговорю с племянницей, Ц объявил Архипов. Ц Постараюсь выяснить,
что это за люди и какие у нее планы в отношении… квартиры и песнопений.
Ц Только, пожалуйста, если можно, сегодня, Ц просвистел Гаврила Романов
ич тревожно, Ц прямо сегодня, не откладывая, а то завтра вам на службу, а та
м, кто знает!..
Ц Сегодня, Ц пообещал Архипов и посмотрел на часы, Ц если она дома, коне
чно.
Гаврила Романович заблагодарил, закланялся и стал отступать в сторону в
ходной двери. Архипов надвигался на него Ц как гора на муравья.
Когда дверь захлопнулась, вспомнилась наконец неуловимая фамилия.
Соседа звали Гаврила Романович Державный.
Державный, а вовсе не Беззаконных!
Архипов полежал в ванне с книжечкой Ц роман моднейшего Гектора Малафее
ва “Испражнения души”. Сам Гектор был изображен на лаковой обложке, кото
рую хотелось лизнуть, Ц шляпа, поднятый воротник, прищур, контур щеки, си
гаретка. В линии сочных губ, держащих сигаретку, известный цинизм и устал
ость, намек на пресыщенность. Красота. Архипов любил красоту. Примерно на
пятнадцатой странице в ванную пришла архиповская собака, вдоволь навал
явшаяся на диване. Она приблизилась, посопела и сунула холодный нос прям
о Архипову в ухо.
Гектор Малафеев в это самое время составил из трехбуквенного, известног
о всем с третьего класса слова перевернутую пирамиду и галопом несся с в
ерхней ее части, где оно было только одно, в нижнюю, где их насчитывалось ш
тук двадцать. Архипов за ним не поспевал. Да и слово было, скажем так, излиш
не затасканным. Слишком уж часто встречающимся. Несколько передержанны
м, как разбухший огурец в бочке с рассолом.
Для того чтобы публично выразить свои мысли именно этим словом, уж лет де
сять не нужно никакого “гражданского мужества”. Может, поэтому супер Ц
пирамида не вызвала в душе Архипова должного восторженного содрогания,
и он обрадовался, что пришла его собака.
Ц Привет, Ц поздоровался Архипов.
Пес понюхал пену, брезгливо поморщился и мотнул лобастой башкой.
Ц Не нравится? А по помойкам шастать, значит, нравится?
Пес тяжело плюхнулся на задницу, зевнул и лязгнул чудовищными челюстями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14