А стало быть, как и
прочие смерды, платил оброк и называл князя своим господином. Разве
только подъемных ему не потребовалось, да и дом своими руками
поставил. Вот и все от прочих крепостных отличие.
Из прежней команды ушкуя пропало всего двое корабельщиков - Тришка
сгинул в схватке с пиратами, да Васька Косой сам себе незавидную
смерть выбрал. Однако князь надеялся, что неопытные, но зато крепкие
парни вполне смогут их заменить.
Прощание с супругой в этот раз получилось быстрым и без лишних
слез: Полина больше думала о малыше, нежели о муже. Погода стояла хоть
облачной, но без дождя, ветер дул попутный. Скатившись вниз по течению
из затона в Ладожское озеро, ушкуй расцвел всеми парусами и, с
шипением разрезая волны, помчался на юг.
- Ну, гаврики, нечего рассиживаться, - поднял Пахом новых холопов,
стоило им закрепить натянутые веревки парусов. - Вот тебе бердыш, а
вот тебе. Привыкайте оружие в руках держать. Его, между прочим, наш
князь придумал. Всего три года минуло. Ан такая ладная штука вышла -
половина бояр и князей для своих ратей такие ковать начали. Работают
бердышом тремя хватами…
Андрей, оставив дядьку заниматься с пополнением, ушел на нос,
остановился там, глядя сквозь прозрачную воду на выстилающие дно
валуны.
Надо же, три года всего, как колдовство Лютобора его в этот мир
затянуло. А промелькнули - что один день. Вот он уже князь, уже
властитель над судьбами полутора тысяч людей, друг самого государя,
муж и отец пухлощекого глазастого малыша, умеющего пока только спать и
есть. Князь Андрей Сакульский! А ведь вернешься домой - окажешься
опять старшеклассником-недоучкой, пацаном несмышленым, которого никто
всерьез не принимает. И надо ему снова в эту бесполезную школу? Чего
он там забыл?
Зверев попытался представить себе князя Сакульского за школьной
партой, и ему стало смешно.
Корабль мчался под попутным ветром вплоть до полуночи. По какому
наитию Лучемир приказал вдруг в полной темноте спустить паруса и
отдать якорь, неизвестно, но уже первые предрассветные лучи высветили
в двух верстах впереди поросший низким болотным кустарником берег и
широкое устье темноводного Волхова.
- Ветер добрый, - вскинув лицо к небу, понюхал воздух старый
кормчий. - Авось, и дойдем. Давай, рыжий бездельник, тяни веревку
якорную, да паруса поднимай. Коли Господь смилуется, за два дня
доберемся.
Спустя четверть часа ушкуй по самой стремнине вошел в легендарную
реку, западные ворота Руси, и стал упрямо пробиваться против течения.
Боги отвернулись от путников только на третье утро, уже в самом
Великом Новгороде. Правда, ветер оставался попутным - но все городские
причалы оказались плотно заставлены кораблями: ладьями, дощатниками,
наузами, ушкуями и стругами. В преддверии осени многие купцы
возвращали свои корабли домой - на долгий зимний отдых, для ремонта. А
может, наоборот: чтобы успеть загрузить трюмы накопившимся товаром и
поскорее отправить его в теплые воды, пока лед не поймал судно в
неодолимую ловушку.
Лучемир прошел город насквозь, под каменным мостом меж крепостными
стенами, вывел судно почти в самый Ильмень, но почуял в стороне
протоку и повернул налево, в узкое горнило Тарасовца и покатился по
нему к устью Вишеры.
- Паруса долой! Весла готовьте.
Течение неторопливо несло ушкуй между берегами с высокими дубовыми
быками вместо причалов. Пристани, правда, тоже встречались - но были
большей частью заняты.
- Может, к быку? - осторожно предложил Риус.
- Дурень, на борт свалимся, - отвесил рыжему подзатыльник Лучемир.
- Киль у нас острый. Корабль-то морской.
- Справа впереди пустой причал, - заметил стоящий на носу Зверев.
- Видите?
- Вперед смотреть надобно, а не со старшими спорить, - тут же
схлопотал еще один тумак Риус. - Весла готовьте, бо руля ушкуй не
слушает. Как бы не промахнуться…
Но старик, разумеется не сплоховал - приткнул корабль бортом к
липовым отбойникам с такой осторожностью, словно рукой прислонил.
Рыжий и Илья выпрыгнули на пристань, торопливо намотали причальные
концы.
- Прибыли, княже, - кивнул Пахом. - Только чую я, до Новагорода
отсюда версты три будет, не менее. Не находимся.
- Ничего, найдем постоялый двор, возьмем лошадей. Не к лицу нам
пешими ходить. Чай, не голь перекатная. Левший, появится хозяин
причала - договорись о стоянке на три дня. Раньше не управимся. Айда,
дядька, глянем, куда это нас занесло?
Обстоятельства закинули ушкуй князя Сакульского к рыбацкой
слободе. Это понял бы даже младенец: столбы плетней и ворот, глина под
ногами, стволы деревьев, трава - все было щедро усеяно, словно
серебрянкой, рыбьей чешуей. Видать, промысловики, возвращаясь с
берега, вытирали руки обо что придется, задевали заборы грязной
одеждой, снастями, корзинами с уловом. И так - день за днем, месяц за
месяцем.
В огородах, между капустными грядами и огуречными клетями,
тянулись на вкопанных рогатинах серые нитяные сети, возле которых
колдовали с челноками и тугими клубками бабы в завязанных на затылке
платках и седобородые старцы. Видать, чинили дыры. Еще здесь имелись
длинные навесы для лодок, снастей и сохнущей рыбы, амбары для соли,
пряностей и улова, повсюду витал неистребимый рыбный запах. А вот чего
не было - так это постоялых дворов. Со стороны рыбацкой слободы гости
в город не прибывали - никто здесь пристанища для путников и не
держал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15