Ржание оборвалось, сменившись
тихим всхрапыванием. Потом опять послышался призывный лошадиный крик.
- Вот и попутчики... - задумчиво пробормотал ведун.
Обычно наглое ржание означало близость дикого табуна или крупной
княжеской дружины. Орут когда ни попадя только натуральные жеребцы. В
смысле - не оскопленные. Доказывают, так сказать, свои мужские
качества: то соперников на бой вызывают, то табун зовут, то с самками
заигрывают. Посему ни в хозяйство, ни в боевой поход жеребцов не берут
- больно уж капризные. Характер любят показать, драку затеять, с
хозяином норовом потягаться. Голос опять же подать по поводу и без
повода. На жеребце и в засаде на спрячешься, и в строю плотном не
пойдешь - грызутся, брыкаются, выделиться норовят. В общем, коли
жеребец под седлом и идет, то только один на армию, под полководцем, в
чисто выпендрежных целях. Дескать - вот я какой, на жеребце гарцую! А
выпендриваются чаще всего молодые князья, задиристые и безбашенные.
Те, что еще ни имени, ни доблестей не имеют и очень прославиться
хотят.
- Дикого табуна здесь быть не может, - вслух подумал Середин. -
Значит, дружина скачет... А не сховаться ли мне в кусты?
Не сказать чтобы ведун испугался - все-таки не первый месяц по
Руси бродит. К повадкам жителей привык, постоять за себя острой саблей
и быстрым заклинанием умеет. Хуже будет, если юный правитель
гостеприимство проявить захочет. Откармливать несколько дней станет, в
усадьбу затащит, баню через сутки топить велит. Застрянешь на неделю,
если не больше... И кто знает, чем дальше дело обернется. Может, и не
доедешь до весны к Уральским предгорьям, не увидишь Бабы-Яги, о
которой столько слухов в Вятских землях бродит. Дескать, и исцеляет, и
детьми одаривает, и зло своим взглядом отгоняет.
Однако вновь прорезавшее морозный воздух тревожное ржание внезапно
смешалось с человеческими криками, стуком, лязганьем железа и воем -
холодящим жилы воем, в котором не имелось ничего человеческого.
- Электрическая сила, - сплюнул Середин, поняв, что спокойное
путешествие закончилось. Он потянул правый повод, поворачивая гнедую,
и со всей силы ткнул ее пятками в бока, посылая в галоп.
Спустя несколько минут ведун миновал злосчастную речную излучину,
за которой его крест начал пульсировать жаром, и натянул поводья...
На звенящем речном льду сбились в кучу шесть саней, на которых
стояли с топорами наготове возчики, но пока их отваги не требовалось -
не менее полусотни ратников, в основном верховых, защищали груз от
кровожадного врага. Куда больше ведуна поразили нападающие: коричневые
двухметровые верзилы, облепленные глиной от пяток до макушки, с
большущими дубинками в руках. Впрочем, многие вообще обходились
увесистыми кулаками. Этих монстров набиралось около ста, а между ними
юркали двуногие ящеры. Тоже выше человека ростом, зеленые, с
беловатыми брюшками и кургузыми младенческими ручками, они напоминали
знаменитых тиранозавров, но выглядели куда более поджарыми,
худощавыми, с короткими клыками и внушительными - с футбольный мяч -
костяными шариками на кончиках длинных хвостов.
- Ква... - выдохнул Олег, увидев, как ратник проткнул одного из
монстров рогатиной насквозь, даже острие из спины вылезло. Однако
верзила не дрогнул и в свою очередь занес над головой дубинку. Ратник
метнулся вбок, уворачиваясь от удара, но находившийся неподалеку ящер
взмахнул хвостом, и костяной шарик врезался воину в грудь, отшвырнув
на несколько шагов в сторону. Монстр двинулся дальше и, не обращая
внимания на рубящие голову удары меча, опрокинул следующего человека
вместе с лошадью.
На мгновение позади них показался старик с узкой и длинной седой
бородой, в балахоне из грубой ткани, опустил на верзилу посох. Гигант
с торчащим из груди ратовищем неожиданно легко рассыпался на куски -
ящер отпрыгнул сразу на пять метров, вскинул голову и издал тот самый
вой, что Середин слышал из-за поворота. Ближайшие монстры, оттеснявшие
всадников от обоза к прибрежным камышам, повернулись и двинулись на
старика. Опрокинутый воин вскочил на ноги, ткнул одного из верзил
мечом, но его, словно надоедливую муху, смахнули в сторону ударом
кулака.
- Вечно мне на всякую мерзость везет... - Низ живота свело холодом
от предсмертного ужаса. Середин расстегнул у горла налатник, одним
движением скинул его с плеч назад, сдернул меховые рукавицы, бросил
сверху. Оцепил от седла повод заводного коня, взял в левую руку щит,
правой нащупал петлю кистеня. Сдавил пятками бока верной гнедой: -
Пошла!
Лошадка прыгнула вперед, начала разгоняться во весь опор.
- Выйду из дома... Не окном-дверьми, закладным бревном, -
торопливо зашептал заговор ведун. - В чисто поле пойду, под солнцем
ясным стану. Дай мне, Хорс великий, твой жар в кровь мою, дай мне,
Даждьбог, силу твою в плоть. Дай, Перун, свои молнии в мои руки, дай
мне, Похвист, быстроту в дело ратное. Не для злого умысла, для правого
дела...
Середин кинул последний взгляд вдоль обоза: монстры, за спинами
которых нетерпеливо подпрыгивали тощие ящеры, прижали ратников к самым
телегам, успев опрокинуть и частью затоптать боевых коней. На снегу
скрючились и несколько людей. Крови, правда, не было. Порождения магии
не рубили, они корежили своих жертв, ломая ребра и выкручивая
конечности.
- Ур-ра!!! - До ближнего глиняного монстра осталось всего немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17