Сопровождавший меня ответственный сотрудник Междунар
одного отдела ЦК партии Маньчха, участвовавший в переговорах, предложил
создать демократическую партию Курдистана во главе с Барзани. По замысл
у Маньчхи, партия должна была координировать деятельность представите
лей правительства Барзани во всех районах проживания курдского населе
ния. Штаб-квартира партии могла бы, по его словам, разместиться в правлени
и колхоза, находившегося километрах в пятнадцати от Ташкента.
Я не вмешивался в этот разговор, но слушал внимательно. Когда беседа зако
нчилась, Барзани пригласил меня на встречу с офицерами своего штаба. При
нашем появлении человек тридцать, находившихся в комнате, вытянулись по
стойке «смирно». Затем как по команде все они упали на колени и поползли к
Барзани, моля позволить им поцеловать край его одежды и сапоги. Естестве
нно, что все иллюзии насчет демократического Курдистана, которые я до те
х пор мог питать, тотчас испарились. Мне стало совершенно ясно, что это еще
одна идеологическая инициатива, возникшая в недрах ЦК на Старой площади
.
В апреле 1952 года Барзани, окруженный членами своей семьи и соплеменниками
, обосновался в большом колхозе под Ташкентом. В Москве было решено, что ку
рдам предоставят статус автономного района. Министерству госбезопасно
сти предписывалось организовать для курдов военное обучение и оказыва
ть содействие в установлении связей с зарубежными соотечественниками.
Наши попытки внедрить в окружение Барзани своих людей и завербовать ког
о-либо из курдов были успешно блокированы их службой безопасности. Прав
да, Земскову, имевшему немалый опыт общения с курдами, удалось завербова
ть одного младшего офицера, учившегося в нашей военной академии, но посл
е возвращения в Ташкент он вскоре бесследно исчез. Отыскать его мы так и н
е смогли и пришли к выводу, что его ликвидировали по приказу Барзани.
Благодаря курдскому вопросу я впервые познакомился с бюрократическими
порядками в подготовке документов для Политбюро. Игнатьев приказал мне
оставаться в кабинете Маньчхи, пока будет согласован документе нашими п
редложениями по курдской проблеме. Игнатьев всегда был неизменно вежли
в и корректен, но когда я сказал, что у меня в московской гостинице назначе
на встреча с Барзани, он резко отчитал меня за непонимание политической
важности вопроса и приказал мне отменить встречу: прежде всего нам необх
одимо как можно скорее получить решение Политбюро по курдскому вопросу.
Вместе со мной и Маньчхой Игнатьев побывал у Молотова и Вышинского, чтоб
ы получить их визы на проект решения. Кстати, тогда впервые Молотов и Выши
нский казались мне постаревшими, безвольными и крайне усталыми. Однако у
них хватило настойчивости вычеркивать из проекта документа один и тот ж
е пункт, в котором содержалось поручение Министерству иностранных дел п
ровести переговоры и консультации по курдской проблеме. Они также наста
ивали на том, что этот вопрос должен быть рассмотрен в Политбюро по предс
тавлению Министерства госбезопасности, а не как совместное предложени
е Министерства иностранных дел и нашего. Когда мы вышли в сопровождении
офицера охраны, в портфеле которого был проект документа, я предложил Ма
ньчхе поехать ко мне на Лубянку и там напечатать окончательный текст док
умента, приняв во внимание комментарии Молотова и Вышинского. Игнатьев с
огласился.
И тут началось совсем непонятное для меня. Мы представили окончательный
текст решения Игнатьеву, и он одобрил его. Но для министра было не менее ва
жным сопроводительное письмо Ч пояснительная записка к тексту решени
я, рассылавшемуся членам Политбюро. Игнатьев трижды заставлял менять по
рядок в списке членов Политбюро, которым должен был поступить наш докуме
нт. Он даже спросил Маньчху, должна ли рассылка соответствовать алфавитн
ому порядку или сначала перечислить членов комиссии Политбюро по внешн
ей политике. В этом случае Хрущев должен был идти в списке перед Булганин
ым. А как быть с Берией? Должен ли он быть впереди Маленкова? Эти нюансы, о ко
торых я не имел ни малейшего понятия, просто ошарашили меня. Зато Маньчха
оказался настоящим экспертом по части составления сопроводительных пи
сем и давал соответствующие советы Игнатьеву. Машинистки недоумевали, з
ачем перепечатывать документ, в котором все оставалось прежним, кроме по
рядка перечисления членов ЦК и правительства.
Весной 1953 года со мной произошел курьезный случай, нарушивший правила кон
спирации. Барзани посещал лекции в военной академии, в которой занимался
и я. Однажды он увидел меня там в форме генерал-лейтенанта. Хитро подмигн
ув мне, он через своего переводчика, молодого лейтенанта, сказал:
Ч Рад иметь дело с представителем советского правительства в столь выс
оком воинском звании.
Я, со своей стороны, в ответ пожелал ему успехов в освоении военных дисцип
лин.
В последний раз я случайно встретил Барзани накануне своего ареста на ул
ице Горького. Я был в штатском. Он заметил меня и хотел, по-видимому, подойт
и, но мне эта встреча при моем положении была ни к чему, и я предпочел сдела
ть вид, что не увидел его, и поскорее затерялся в толпе.
Барзани был достаточно умен, чтобы понять: будущее курдов зависит от тог
о, как удастся сыграть на противоречиях между сверхдержавами, имеющими с
вои интересы на Ближнем Востоке. Бросая ретроспективный взгляд, видишь,
что сверхдержавы вовсе не стремились к справедливому решению курдской
проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216