Я заверил, что Радзивилл может свободно отправиться
в Лондон, но предпочитает поехать прямо в Польшу, как только страну освоб
одят от немцев.
Гарриман неожиданно для меня поставил вопрос о привлечении еврейского
капитала для восстановления нашего разрушенного войной хозяйства. Он, в
частности, дал понять, что американские деловые круги поддерживают идею
использования еврейских капиталов для возрождения Гомельской области
в Белоруссии Ч традиционного места компактного проживания евреев.
Я всячески старался перевести разговор наличные темы. Так, я посоветовал
Гарриману обратить внимание на поведение его дочери, чьи похождения с м
олодыми людьми в Москве могут причинить ей большой вред: в городе немало
всякого хулиганья, что неудивительно, учитывая трудности военного врем
ени. Свои замечания я высказал в мягкой, дружеской форме и специально под
черкнул, что, конечно, наше правительство постарается не допустить каких
-либо действий, компрометирующих как самого Гарримана, так и его семью. Пр
и этом я особо отметил, что Гарриман пользуется уважением руководителя н
ашего государства. Эти предостережения не были ни угрозой, ни попыткой к
акого-либо шантажа. Наоборот, наша цель была показать ему, что ни о каких п
ровокациях против него не может быть и речи. Тот факт, что мы обсуждали с н
им не только дипломатические, но и чисто личные вопросы, притом довольно
щепетильного свойства, показывал лишь степень нашего доверия. Но Гаррим
ан никак не отреагировал на мои предостережения, проявив куда большую оз
абоченность доставкой водки и черной икры для участников предстоявшей
конференции в Крыму.
Беседуя с Радзивиллом, Гарриман отметил, что Ялта должна дать зеленый св
ет перспективным деловым начинаниям в послевоенной Восточной Европе и
в Советском Союзе. Поддерживая разговор, я сказал, что смысл тайного преб
ывания Радзивилла в Москве заключается в том, чтобы исключить всякого ро
да слухи, будто друг Геринга вот-вот появится в Швеции или Англии в качест
ве курьера от Гитлера с мирными предложениями. Радзивилл не только тут ж
е перевел мои слова, но и со своей стороны поддержал меня, подтвердив свое
намерение появиться в Европе лишь после окончания войны. Поскольку на вс
трече я выступал как высокопоставленный чиновник правительства, то от и
мени нашего руководства преподнес Гарриману подарок Ч чайный сервиз.

Мой разговор с Гарриманом в «Арагви», а затем в гостинице «Советская» (в т
о время там обычно останавливались приезжавшие в Москву западные делег
ации) был записан на пленку. Потом мы прослушивали запись. пытаясь найти в
ней любые дополнительные штрихи для создания психологического портрет
а членов американской делегации на конференции в Ялте. Эти психологичес
кие нюансы были для Сталина важнее разведывательных данных: возможност
ь установления личных контактов с главами западных делегаций Рузвельт
ом и Черчиллем представлялась ему решающей. И действительно, личные отно
шения мировых лидеров сыграли колоссальную роль при обсуждении и приня
тии документов на Ялтинской конференции.
В ноябре 1945 года, когда Сталин находился на отдыхе в Крыму, Гарриман безусп
ешно пытался с ним встретиться для обсуждения планов экономического и п
олитического сотрудничества. Мне рассказывали, как он пришел к Молотову
и убеждал его, что он наш друг, на протяжении нескольких лет неизменно обс
уждавший самые щекотливые вопросы с советскими должностными лицами и л
ично со Сталиным. Однако на сей раз Молотов остался безучастным и сугубо
официальным. Это означало, что отныне Гарриман больше не представляет ин
тереса для нашей стороны и доступ в высшие эшелоны власти ему заказан. Га
рриман покинул Москву в конце января 1946 года.

Посланники и эмиссары Рузв
ельта

Летом 1941 года Гарри Гопкинс, советник президента Рузвельта, предложил наш
ему послу в Вашингтоне Уманскому установить конфиденциальные отношени
я. Это, как рассказывал мне Уманский, было сделано по прямому указанию пре
зидента. В декабре 1941 года Сталин назначил вместо Уманского на пост посла
в США Литвинова Ч и Гопкинс тут же установил с ним близкие отношения. Нас
только близкие, что Литвинов часто бывал у Гопкинса дома. Сам Литвинов ра
ссказывал мне, как однажды, когда советник американского президента был
болен, он сидел у его кровати и обсуждал с ним текущие проблемы. И Уманский
, и Литвинов, с которыми я встречался в Москве, также, по их словам, установи
ли неофициальные отношения с сотрудниками Госдепартамента и Белого до
ма. Наши резиденты Зарубин, а позднее сменивший его Горский расширили эт
и контакты во время союзнических отношений с Америкой в годы второй миро
вой войны.
Перед любым официальным визитом список будущих участников переговоров
в обязательном порядке вручался НКВД (или НКГБ). В данном случае такой спи
сок всех членов американской делегации на Ялтинской конференции получ
ил я. В нем на каждого из участников содержались подробные установочные
данные, включая связи с нами и отношение к нашей стране. Полученные мною м
атериалы для составления психологической характеристики содержали ин
формацию о личностных качествах и особо секретное приложение о возможн
ости их агентурного сотрудничества с советской разведкой.
Одно должностное лицо США, с которым у нас существовали конфиденциальны
е отношения, входило в состав официальных членов американской делегаци
и на Ялтинских переговорах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216