А сегодня решил об этом донести.
Андрей достал из «бардачка» карту. Карандашом отметил нужные точки: ФОК, пустырь, дом. Соединил их линиями.
Получился равнобедренный треугольник.
Глава десятая
Он не поехал к сестре и не поехал домой. Позвонил Маше и сказал, что задерживается на работе. Она ответила сухо, он первым положил трубку.
Во дворе старого дома Акулов остановился. Ощупал взглядом каждый метр двора. Пригляделся к светящимся окнам. Вышел, поднялся по лестнице до последнего этажа. Спустился на третий, встал перед дверью. Звукоизоляция была аховой, слышалось почти все, что происходило в квартире. Телевизор, детские голоса, звон посуды на кухне. По обе стороны дверного косяка были криво приделаны звонки. Фамилии жильцов коммуналки написаны не были. Только под средним звонком в правом ряду блестела наклейка с цветочком. Андрей нажал кнопку.
Открыла Ольга. Не узнала и спросила:
— Вам кого?
— Привет.
Она пригляделась:
— Здравствуйте…
— Можно?
— Что-то случилось?
Акулов кивнул.
Ольга посторонилась. Взгляд стал тревожным.
— Где будет лучше?..
— У меня в комнате.
Ольга заперла дверь, выглянув перед этим на лестницу. Снять куртку или разуться не предложила. Первой пошла по коридору.
В качестве домашней одежды она использовала свободную зеленую футболку и чёрные бриджи из глянцевого материала, который выгодно блестел и переливался при движении.
В комнате было мало свободного места. Один угол отгорожен для ребёнка. Насколько Андрей мог заметить через щель в занавесках, там располагались кровать, стул и этажерка с игрушками. Остальное пространство занимали массивный шкаф, диван, кресло, стол и тумбочка с телевизором. На стене висела картина, что-то из маринистики. Потемневший от времени холст и тяжёлая старая рама.
Ольга села на диван, поджав под себя ноги. Андрей занял кресло.
Он волновался. Наверное, потому и начал говорить не так, как планировал:
— Александра убили. А сегодня погиб ещё один человек, связанный с этим делом.
— С каким делом?
— О котором мы говорили. Ты его должна была видеть, но вряд ли запомнила. Тебе есть, куда спрятаться?
Намотав чёрный локон на палец правой руки, Ольга покачала головой:
— Некуда.
— А к родителям?
— Исключено.
— Сейчас особая ситуация.
— Все равно невозможно. Если только ребёнка оставить… А ко мне они даже на похороны не придут.
Примерно так Акулов и предполагал. На этот случай у него был свой вариант:
— Телефон в коридоре?
— Нет, вот он висит, — Ольга указала свободной рукой. Небольшой аппарат был закреплён на стене рядом с креслом, в которое сел Акулов.
Андрей позвонил Ермакову:
— Мне опять нужна помощь.
Помимо нескольких квартир, которые его агентство содержало для конспиративных нужд, Денис ещё снимал гнёздышко для своих любовных утех. Независимо от того, был он женат или находился в разводе, такое место имелось всегда. Им Андрей и намеревался воспользоваться.
Денис понял превратно:
— Ха-ха-ха, давно пора! А то я уже начал в тебе сомневаться.
— Мне нужно для дела.
— Ну, я понимаю!
— На несколько дней.
— Однако, силён! А какого скромника из себя строил! Конечно, дам ключи без базара! Когда пересечемся?
— На том же месте в половине одиннадцатого.
— Договорились. Я её знаю?
— Конечно. По телевизору её называют Линда Евангелиста.
— Перед Машкой не надо прикрыть?
— Сам прикроюсь.
Андрей повесил трубку. Ольга напряжённо улыбнулась:
— Спасибо за комплимент. Только Линда моложе меня.
— Это неважно. — Он вытащил папиросы, посмотрел на детский уголок и убрал пачку обратно.
— Курите, — разрешила хозяйка.
Акулов отрицательно покачал головой. Спросил:
— Где ребёнок? — он никак не мог вспомнить пол и потому говорил обезличенно.
— Дашка осталась ночевать у подруги.
Действительно, видно же за занавеской девчоночьи шмотки! Не пора ли перестать волноваться?
— Далеко?
— Через дорогу.
— Ты собралась на работу идти?
— Нет. Просто хотелось побыть одиночестве. И Дашке там весело. — Ольга чуть натянула накрученные на палец волосы. — С того дня… Как мы говорили… В общем, я больше там не работаю.
— А в поликлинике?
— Тогда же подала заявление. Лариса Валерьевна сказала, что устроит меня в частную клинику.
— Значит, жизнь стала налаживаться…
— Похоже на то. А почему… Почему вы так уверены, что мне надо прятаться?
Акулов посмотрел ей в глаза:
— Как правило, человека убивают не потому , что ему стали известны какие-то факты, а для того , чтобы помешать ему их рассказать. Если человек освобождается от опасного груза, то он становится, по большому счёту, неинтересным тому, кого информация компрометировала. У того возникают другие проблемы, куда более важные, нежели месть. Это Иосиф Виссарионович любил месть в виде хорошо остывшего блюда. А современные преступники более прагматичны. Ты уверена, что не знаешь чего-то такого, из-за чего за тобой могут охотиться? Если уверена, я уеду. Один.
Девушка отвела взгляд. Какое-то время продолжала сидеть, держа себя за волосы. Потом резко выпрямила правую ногу. Пожаловалась:
— Отсидела.
Андрей усмехнулся:
— У нас мало времени.
Она встала, подошла к шкафу. Андрей подумал, что ему надо бы выйти. Чуть промедлил, и подходящий момент был упущен. Нет, конечно, ничто ему не мешало деликатно откашляться и выскользнуть в коридор, но он остался сидеть.
Ольга отгородилась от него дверцами шкафа. Вернее, отгородилась одной, а на внутренней стороне второй висело большое, в полный рост, зеркало, оказавшееся обращённым прямо на Андрея.
Сняла футболку в два приёма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108