Освоение этой части экваториальной Африки немцы начали еще в 1884 году, но германская экспансия в этом регионе немедленно вызвала недовольство Англии, с которой пришлось начать длительные и нудные переговоры о разделе сфер влияния в Восточной Африке.
Переговоры шли с 1886 по 1890 год, когда, наконец, сторонам удалось договориться; это дало немцам возможность официально назвать эти африканские территории Германской Восточной Африкой. На севере германская колония граничила с британской Угандой, на юге — с португальским Мозамбиком и британской Центральной Африкой, на востоке — с Конго.
Чтобы охранять свой анклав, окруженный со всех сторон англичанами, нужно было иметь в Германской Восточной Африке сильное соединение боевых кораблей; однако, выделить в этот район удалось, да и то после двухмесячного препирательства с адмиралом Сушоном, только легкий крейсер «Кенигсберг», который, скорее, демонстрировал здесь флаг, чем что-либо реально охранял.
Дар-эс-Салам — «Дом мира», служивший некогда главной стоянкой флота занзибарских королей, имел одну из лучших в Африке бухт, длина которой достигала трех миль, а ширина — мили. Бухту связывал с океаном канал длиной 300 метров, идущий между коралловыми рифами. На берегу, поднявшемся над морем метров на 15 и полукругом окружившем бухту, под зелеными кронами кокосовых пальм белели дома немецких колонистов, которых было не более трехсот человек.
Небольшим немецким гарнизоном командовал полковник фон Леттов-Форбек. В городе имелась пристань и склады германской Восточно-африканской пароходной компании, небольшой, но хорошо оснащенный судоремонтный завод, а также терминал железной дороги, ведущей в глубь территории — к слюдовым карьерам в горах Уругулу.
Когда «Кенигсберг» вошел в гавань, отсалютовав флагу на сигнальной мачте местной военно-морской базы, в базе находились старая канонерская лодка «Гайер», на смену которой и прибыл «Кенигсберг», и гидрографическое судно ВМС «Меве», уже в течение нескольких лет занимавшееся здесь описью берегов и рукавов волшебной реки Руфиджи. По прибытии капитан 2 ранга Лооф становился старшим морским начальником на рейде, и на мачте «Кенигсберга» был поднят по этому случаю специальный вымпел.
Командиры «Гайера» и «Меве» капитаны 2 ранга Грассгоф и Циммер прибыли на борт «Кенигсберга» с представлениями своему новому командиру. Грассгофу предстоял поход в южную часть Тихого океана, а Циммер должен был продолжать начатые гидрографические работы.
Прибытие «Кенигсберга» в Дар-эс-Салам совпало с юбилеем. Гарнизон праздновал 25-летие создания кайзеровских колониальных войск. От лица флота Лооф преподнес гарнизону модель парусно-нарового фрегата «Швальбе», который первым из немецких кораблей вошел в июне 1889 года в бухту Дар-эс-Салама, подняв над городом германский флаг.
12 июня «Гайер» ушел по назначению, а «Кенигсберг» начал знакомиться с новым театром своей деятельности, замеряя, главным образом, глубины у бесчисленных коралловых островков и рифов. «Меве» вел гидрографические работы в канале у острова Мафия.
Известие об убийстве наследника австрийского престола эрцгерцога Фердинанда в Сараево сербскими националистами, вызвавшее резкое обострение напряженности между основными европейскими государствами, вынудило капитана 2 ранга Лоофа вернуться в Дар-эс-Салам. «Кенигсберг» пополнил свои трюмы, а затем вышел на внешний рейд и стал крейсировать вдоль побережья, оповещая германские каботажные суда о необходимости следовать в Дар-эс-Салам. 27 июля в Дар-эс-Салам, прервав гидрографические работы, пришел «Меве». Слухи о неизбежной войне уже захлестывали небольшой колониальный городок. Губернатор пытался опровергнуть эти слухи, показывая телеграмму, полученную из имперского Управления колониями в Берлине, где говорилось: «Колония вне военной опасности, успокойте поселенцев».
Однако, по линии военного и военно-морского ведомств приходили другие сообщения. Адмиралтейство уведомило капитана 2 ранга Лоофа о нарастании политической напряженности в Европе, призывая командира «Кенигсберга» быть готовым к любому развитию событий.
31 июля в Дар-эс-Салам пришел пароход Восточно-африканской линии «Табора», сообщивший, что завтра, 1 августа, в ближайший британский порт Занзибар ожидается приход отрада английских крейсеров контрадмирала Кинга Холла.
Отрад состоял из крейсеров: «Гиацинт», «Эстрея» и «Пегасус», все вооруженные 152-мм орудиями, в то время, как на «Кенигсберге» стояли всего лишь 105-миллиметровки. Этот английский отрад, входивший в состав морских сил мыса Доброй Надежды, вышел из Кейптауна, еще 27 июля получив приказ обнаружить «Кенигсберг», осуществлять за ним слежение, а, по получении приказа о начале войны, — уничтожить его.
Опасаясь быть заблокированным в Дар-эс-Саламе и памятуя о своей главной задаче — вести крейсерскую войну, Лооф решил в этот же день покинуть столицу Германской Восточной Африки, оставив старшим на рейде командира «Меве» капитана 2 ранга Циммера, который должен был организовать все работы, связанные с мобилизацией торговых судов, находившихся в гавани.
31 июля в 16:30 «Кенигсберг» покинул Дар-эс-Салам, взяв курс на север к Аденскому заливу, где сходились все британские судоходные пути, ведущие из Индийского океана в Средиземное море.
С наступлением темноты, когда «Кенигсберг» находился еще южнее Занзибара, сигнальщики заметили силуэты трех кораблей. Два из них шли по левому борту немецкого крейсера, один — по правому. В последнем был опознан английский крейсер «Пегасус».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153