Глава 2
— Что? Альрейвк заперся в своей каюте и не желает оттуда выходить? — возмутился Чейн, строго глядя в расстроенное лицо Рутледжа. — Почему?
— Поди сам да спроси… — буркнул радист и, тут же опомнившись, вытянулся в струнку перед командиром корабля:
— Никак не могу знать, господин полковник.
— Ты объяснил хеггу, что на два часа пополудни назначен первый сбор экипажа в кают-компании?
— Так точно, капитан! Но хегг ответил какой-то длинной шипяще-свистящей фразой. Я не понял ни слова, но и так было ясно, что господин дипломат послал меня… то есть он ужасно разозлился.
Чейн нахмурился. Причину недовольства высокородного хегга понять было нетрудно. Альрейвк выказывал свое раздражение еще на пути с Арку к Ледяной планете, когда Чейн лишь в общих чертах рассказал ему о странных событиях в окрестностях Конической горы. А уж когда он, Чейн, в одиночестве полетел на базу Флота, чтобы там встретиться тет-а-тет с адмиралом, хегг еще больше захандрил. Он заявил, что все это напоминает ему самый обыкновенный сговор людей и варганцев, а также саботаж мирных соглашений. Затем он наглухо заперся в своей каюте и не отзывался ни на какие звонки по интеркому. Дело шло к тому, что единственный представитель Империи в первом экипаже Патруля вообще мог пожелать выйти из игры. А этого нельзя допускать ни в коем случае!
— Передай всем, что сбор откладывается до двух тридцати, — попросил Чейн Рутледжа, а сам поспешил в конец коридора. Там находилась особая бронированная дверь с встроенным в нее видеотелефоном. Ее устанавливали техники-хегги, и они же полностью переоборудовали просторную сдвоенную каюту согласно вкусам высокородного дипломата. С момента старта «Вреи» эта каюта считалась частью суверенной территории Империи, и шутить с этим не стоило. Альрейвк на корабле имел особый статус, который был оговорен специальным Соглашением на сорока двух страницах убористого текста. Причем перечень прав высокородного хегга занимал сорок с половиной страниц и состоял из двухсот сорока пяти параграфов с многочисленными подпунктами. Кроме того, на обороте титульного листа крупным шрифтом были изложены гарантии Патруля по обеспечению безопасности своего бесценного пассажира. И лишь в самом конце документа несколько строк было уделено обязанностям Альрейвка. А именно: дипломат должен был в любое время дня и ночи общаться с капитаном корабля — но лишь по интеркому и только по личной просьбе последнего, изложенной в письменном виде согласно прилагаемой стандартной форме. Также высокородный хегг обязывался не разжигать в своей каюте открытого огня, не провозить каких-либо диких и домашних животных, а также не производить на корабле взрывов любого вида, включая праздничные петарды и фейерверки.
Разумеется, ни о каком обязательном участии Альрейвка в совещаниях экипажа, общих корабельных работах или, не дай бог, боевых действиях в Соглашении и речи не шло. Через каждые две строчки там подчеркивалось, что Альрейвк носит лишь статус Наблюдателя и потому капитану и всему экипажу следует сдувать с него все пылинки и при малейшей опасности защищать всеми возможными средствами. В одном из параграфов даже настоятельно требовалось, чтобы в случае обстрела крейсера противником не менее 3 (трех) членов экипажа должны прикрывать Альрейвка своими телами, закованными в специальные бронежилеты. Ну и так далее, все в таком же роде тихого бреда. Но Чейну тем не менее пришлось поставить под всей этой галиматьей свою подпись (внизу каждой страницы, а также дважды — на титульном листе).
Тяжело вздохнув, Чейн подошел к бронированной двери и нажал на красную кнопку сигнала вызова.
Прошло минуты три, прежде чем на маленьком мониторе, подвешенном над косяком на суставчатом шарнире, зажегся голубой свет. С легким скрипом он пришел в движение, словно змея, опустился к голове Чейна и долго «оглядывал» варганца со всех сторон, будто желая удостовериться, не скрывается ли под личиной капитана тяжело вооруженный террорист. Только потом на экране появилось массивное, по-лошадиному вытянутое лицо хегга. Тяжелая квадратная челюсть придавала ему устрашающий звериный вид, но благородный высокий лоб, а также большие, проникновенные глаза говорили о незаурядном разуме космического кентавра. Желтые волосы на голове Альрейвка были заплетены в сотни тонких косичек, а из макушки торчали два гибких серебристых жгутика с блестящими шариками на концах. Насколько Чейн понял, это были вживленные в череп высокородного хегга особые антенны, позволяющие ему поддерживать телепатическую связь с другими высокородными хеггами, находящимися на мирах Империи в созвездии Гидра. — Чем могу быть полезен, господин капитан? — сухо произнес Альрейвк на дребезжащем, присвистывающем галакто.
Чейн постарался изобразить на лице улыбку поприветливее.
— Господин Альрейвк, сейчас не время для ваших дипломатических церемоний! — воскликнул он. — Корабль часа через три войдет в зону гиперпрыжка, и мы отправимся к Змееносцу. Согласно корабельному Уставу, я должен провести общий сбор членов экипажа и формально представить их друг другу. Да не так уж формально, поскольку среди нас есть и новые люди…
— Вот именно — люди! — перебил его Альрейвк, трагически приподняв мохнатые брови. — Люди! Не мы, хегги, или прочие негуманоиды — а люди. Будьте добры, господин капитан, взглянуть на параграф 11 — А — 2 нашего взаимного Соглашения. Согласно этому параграфу, вы не имеете права включать в состав экипажа людей сверх заявленного ранее списка, тем более если они являются или являлись в недалеком прошлом воинами Флота Федерации или его гражданскими служащими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15