Старшие, правда, обладали большей мудростью, но все же приближение к абсолютной силе доступно было лишь младшим. Дайрин и тут обскакала ее.
Нита перевернулась на спину и снова уставилась в потолок.
Кит…
В шкуре кашалота он, конечно, не был самим собой. Сеть многое меняла в нем. В своем собственном облике, призналась себе Нита, он ей нравится. Но… Но как совместить оба эти обличья? Там, на глубине, и здесь, на суше, он был таким разным… Так меняться в течение дня!
Она давно мечтала иметь верного друга. В конце концов, это просто весело. А она и Кит радовались своей дружбе. Особенно в первые месяцы, когда осознание собственной силы и овладение искусством волшебства принесло им не только страхи и печаль, но и радость победы. Правда, не всегда и не все у них получалось. Да и Кит мог вдруг стать угрюмым, скрываться несколько дней: время от времени ему просто необходимо было побыть одному. А то мог кинуть в лицо жесткие и даже грубые, по мнению Ниты, слова, хотя сам он не был ни жестоким, ни грубым, это она знала.
«Жаль, – думала она, – что раньше, в детстве, у меня не было друзей». Может, как раз поэтому сегодня Кит, ее близкий и единственный друг, так дорог ей?.. Но он меняется…
А теперь Кит вынужден будет проводить в Сети Жизни все больше и больше времени. Чуть ли не два следующих дня. Останется ли он прежним? Узнает ли она его, если эти изменения будут продолжаться?
Узнает ли он ее? Захочет ли узнать? Кашалоты и киты-горбачи так не похожи друг на друга. Ее пугала даже собственная неожиданная агрессивность в битве с кальмарами. Но Кит был просто страшен. И ведь это ему нравилось…
Нита вяло приподнялась, вытянула из-под подушки Учебник и карманный фонарик и принялась листать книгу, намереваясь скоротать время до рассвета. Все равно надо было проделать «домашнюю работу» – повторить и как следует запомнить свою партию в Песне, партию Молчаливой. Песня китов отличается особыми ритмами, характерными для каждого вида, но все же резко отличными от обычного разговорного пения. Память у Ниты была неважной, она боялась забыть слова и с облегчением обнаружила, что Море будет напоминать ей каждый звук, каждый слог или слово. Оставалось запомнить лишь смысл каждой части Песни, СПОСОБ исполнения.
Она продолжала листать Учебник. Теперь ей попадались сведения второго плана, менее важные, но все же существенные. Полная и подробная история первой Песни и той трагической, которая называлась Песней Потопа и закончилась погружением в пучины моря Атлантиды. Здесь были и имена знаменитых китов-Волшебников, и партии в Песнях, которые они исполняли. Обнаружила она и указания для инсценировки самой Песни, комментарии, предостережения, позволенные отступления от ритуала и вариации, даже шутки. «Серьезное дело, – говорилось в Учебнике, – не должно омрачаться тоской и скукой». После стихов самой Песни были перечислены имена всех десяти Поющих: Пристально Глядящий. Певец. Синий. Звонкоголосый. Серая. Слушатель. Убивающий. Странник. Ненасытный. И конечно же Молчаливая. Каждый из них был повелителем своей рыбьей стаи и обладал особым голосом, вплетал свою ноту в общую мелодию Песни.
Некоторые имена, как заметила Нита, вовсе не соответствовали ни темпераменту, ни характеру Поющих. Убивающий, например, оказывался покровителем смеха, всегда шутившим и подтрунивавшим над всеми. Пристально Глядящий видел, может быть, все, но ничего никому не рассказывал. А Молчаливая… Нита задержалась на строчках, которые описывали «ту, что властвовала над молчанием Моря, над замкнутыми в молчании сердцами, ту, чье молчание помогает петь другим…»
И конечно, там должен был упоминаться и Бледный. Но вот странная вещь: хотя имена всех, когда-либо певших Песню, были перечислены, имя Властелина акул отсутствовало. Оно как бы витало над строчками, Нита улавливала звучание, как бы призрак этого имени, которое ускользало от взгляда и словно бы уплывало со строчки на строчку, со страницы на страницу. Может быть, подобно палачу из древних времен. Властелин всегда должен быть безликим, безымянным? Об этом Учебник умалчивал. Каждый раз его называли по-разному. В одном месте это был Мастер Скорой Смерти, который «владеет ею, но сам не умирает, которого волшебство коснулось, но не сожгло, который не приносит весть, а лишь предвестник того, что свершится».
Вот таким загадочным был иногда Учебник. Нита вздохнула и стала бегло просматривать первую часть Песни. Вот стихи Ш'риии. Но Песню начинает Певец. Остальные собираются вокруг одиноко стоящей морской горы Кэрин Пик, или Морского Зуба. Тут же даны были ноты и рисунок движения кита, поющего Песню. В Учебнике приводился и перевод на Язык первых ее стихов:
Кровью окрасилось море, но я пою.
И тот, кто ее прольет, поет.
Голод терзает тело, но я пою.
И тот, кто жертвой падет, поет.
Вот самая древняя сказка, сказанье морских пучин,
Трагедии жуткой и радости бурной причина причин,
Вот слава и тайна, вот наши позор и печаль.
Так слушайте Песню Двенадцати, песнь Океана,
И явью предстанет далеких преданий и давнего времени даль,
Чтоб наша тоска не снедала и вас постоянно.
Впрочем, тут же появились и другие стихи. Много. Часть пролога. Песни каждого из Посвященных. И Слова Соблазна, которые должен петь Странник. Он-то, оказывается, и будет воплощением Одинокой Силы. Впрочем, Нита не должна вчитываться в строки его Песни. Молчаливая появляется почти в конце, когда никто, даже Странник, не осмеливается повторить Слова Соблазна, и прекращает все уговоры. Тот, кто исполняет партию Молчаливой, должен сам выбрать, на чьей он стороне, и тогда уже действовать…
Это была ее партия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79