На этот раз медленнее и гораздо тише… Крадется он так, что ли? Думает, что бесшумно? Так бесшумно мог бы подкрадываться к своей самке носорог, изнывающий от желания случиться.
Каждый шаг прекрасно слышно. И прекрасно слышно, в какую сторону смещается Пупсик. Решил идти не по следам, а правее…
Леха слушал эти шаги и тоже крался, только, в отличие от Пупсика, действительно бесшумно.
Шаги все ближе, ближе… Вот-вот покажется из-за травы металлический ежик волос…
Ботинки от души впечатались в чернозем, больше не пытаясь ступать тихо. Застучали пластины бронежилета. Пупсик выбежал из-за холма. Но не из-за самой вершины, а правее, метрах в десяти. Уже развернувшись боком, нацелив миниган на саму вершину, готовый облить раскаленным свинцом быка, несущегося туда…
И замер, так и не нажав гашетку электромотора. Дернул головой вбок – вниз по склону, по следам от копыт. Начал оборачиваться в направлении следов, уходящих еще дальше направо, за спину…
Леха тоже перестал красться. Рванул, разгоняясь с нескольких шагов, и на этот раз ударил рогом. Всадил его в живот, в щель между пластинами бронежилета.
Рог вошел до самого основания. В морду брызнула горячая кровь, и где-то вверху набух и лопнул кровавый нимб.
Туша Пупсика повисла на роге, голову дернуло вниз. Да тут все три центнера будет… Леха напряг шею, но не удержался и завалился набок. Чертов тяжеловес в броне!
Рог засел в теле и сам по себе не хотел выходить. Леха дернулся, высвобождаясь из тела. Не так-то это просто, черт бы его побрал! Еще и пластины бронежилета зажимают…
Наконец кое-как выбрался, поднялся на вершину холма и раздраженно выдохнул. От души. Из бычьей глотки вырвался громкий злой рев.
Под холмом уже висел туманный шар, сверкая желтыми прострелами! Лопнул, родив Пупсика, – и Леха рванул обратно за вершину холма…
Передышка случилась через двадцать минут.
Добив очередную аватару Пупсика, Леха быстро вскарабкался на вершину холма. Лег на траву, распоротую черноземными следами от копыт и ботинок, осторожно выглянул за вершину.
Ну, где там этот неутомимый малолетний балбес?
Вокруг холма валялись пять трупов Пупсика разной степени искалеченности. От почти целых – только разбитое лицо и кровоточат дырки в боку, между щитками бронепластин – до перемолотых почти в кашу тел. Это когда целиться рогом некогда и приходилось бить лбом, сбивая с ног, а потом копытами, копытами – всем своим бычьим весом, под две тонны…
Два бычьих трупа уже давно сгнили и пропали, а вот тела Пупсика и не думали разлагаться. Даже гнильцы не заметно. Бронежилеты не рассыпались ржавой трухой, миниганы все такие же целехонькие.
Ну и где его следующая аватара? Леха высунулся повыше. Надо только увидеть, где взбухает туманный шар, – и обратно за вершину холма. Ждать, когда Пупсик попытается найти. Ну а дальше уж дело техники…
Но Пупсика все не было.
В голове уже крутился новый финт, который еще не применял. Уже и второй выдумал. Может быть, лучше даже с него начать…
Но прошла минута, другая, а туманный шар не появлялся. Леха оглянулся: может быть, за спиной взбух, по другую сторону холма?
Нет, ничего там не было.
Леха чуть приподнялся, все еще не решаясь встать нормально. Господи… Неужели кончилось?! Неужели этот куланутый карапуз наконец-то сдался?! Понял, что слабо ему? Попытался, попытался, но сломался и свалил?
Леха еще раз огляделся – нет, нигде не взбухал туманный шар – и пошел вниз с холма. Мимо трупов Пупсика, мимо блестящих под солнцем миниганов. Возбуждение после драки медленно уходило, но огонек удовлетворения грел душу. Пять к двум… Что ж, не так уж и плохо.
Боли этот карапуз, конечно, не чувствовал – откуда? Ему в мозг электроды никто не пихал. Играет, наверно, в обычном виртуальном шлеме, и все смертельные удары рогами для него – лишь слабенькие толчки джойстика, изображающего фидбэк. Может быть, еще крошечный вентилятор под шлемом, изображающий ветер в лицо. И все.
Но ведь боль бывает не только физическая…
Сатир ждал у самого выхода из капища, привычно привалившись плечом к гранитному блоку и сложив ручки на груди. Только на этот раз вовсе не ухмылялся.
– Офигел, рогатый? – Он поднял ручку и постучал пальцем себе по виску. – Это же обучалка!! Понимаешь? Не хочешь копыта отбрасывать – просто бегай. А народ крошить нечего!
Леха глядел на сатира и никак не мог понять. Придуривается? Но морда совершенно серьезная, и тон… Но ведь не всерьез же он это?!
– Клиент приходит сюда не проигрывать, а посмотреть на возможности игры! – чеканил сатир. – Получить положительную эмоцию, крутизну свою почувствовать, чтобы ему и дальше играть захотелось! А клиент, если не знаешь, всегда прав. Так что…
– Плевать.
– Что?… – нахмурился сатир, сбившись с мысли.
– Плевать.
Сатир хмуро оглядел Леху от копыт до рогов, покачал головой. Заговорил медленно и терпеливо, вдалбливая, как ребенку:
– Удовольствие клиента – это благополучие фирмы. А благополучие фирмы – это то, что тебя должно интересовать больше всего на свете, пока ты здесь. Понял? Так что быстренько засунул весь свой гонор себе под хвост и…
– Да пошли они…
Сатир совсем помрачнел, поджал губы… и вдруг, вместо того чтобы разозлиться, вдруг в его глазках заплясали глумливые искорки.
– Ага-а-а… – протянул сатир со значением. – Типа, крутой? Не хочу и не буду?
Леха промолчал. Сатир тяжело вздохнул:
– Ох, рогатый… Ну, сам подумай, есть что между рогов-то? Думаешь, это ты его сделал?
Леха поднял глаза на сатира. К чему он клонит? Сатир еще раз скорбно вздохнул:
– Эх, рогатый… Зря ты на рожон полез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149