Из дому я вышел уже после восьми.
Рядом со мной на пассажирском сиденье лежал разделочный нож.
Было так, будто я был не я, будто я был в фильме и смотрел на себя со стороны.
Я подъехал к “Отомейтед интерфейс”, припарковался где-то далеко в Америк
е, прошел через ряды машин к зданию, прошел через вестибюль, поднялся на ли
фте и вошел к себе в офис. Всю дорогу я нес нож открыто, прямо перед собой, фа
ктически объявляя, что я собираюсь сделать, но никто меня не остановил, ни
кто даже не увидел.
Я сел за стол, положил перед собой нож и сидел неподвижно до часу дня.
В пять минут второго я встал, прошел по коридору до туалета и вошел в перву
ю кабинку. Мне бы полагалось нервничать, но я не нервничал. Руки у меня не п
отели и не дрожали; я спокойно сел на унитаз. Еще можно отыграть назад. Еще
ничего не случилось. Я мог спокойно уйти, и никто бы не знал. Никто бы не пос
традал.
Но я хотел, чтобы пострадал Стюарт.
Я хотел его смерти.
Я заключил сам с собой договор. Если он войдет в мою кабинку, я его убиваю. Е
сли он войдет в любую другую, я бросаю это дело и больше к нему не возвраща
юсь.
Я покрепче сжал рукоять. Вот теперь я вспотел. Во рту у меня пересохло, я об
лизывал губы, но язык тоже был сухим.
Открылась дверь туалета.
Сердце мое застучало Ч не могу сказать, от страха или от возбуждения. Это
т звук молотом гремел у меня в голове, и я подумал, не услышит ли Стюарт.
Шаги от двери к кабинам.
А если это вообще не Стюарт? Кто-нибудь другой, и он сейчас откроет мою две
рь и увидит здесь меня Ч сумасшедшего клоуна с ножом? И что мне тогда дела
ть?
Шаги остановились около моей двери.
Это был Стюарт.
На долю секунды на его лице выразилось удивление. Потом я пырнул его ножо
м. Нож вошел в тело с трудом. Он попал в ребро и застрял, и я вырвал его и удар
ил снова, на этот раз сильнее размахнувшись. Наверное, изумление у него пр
ошло, потому что он завопил. Я заткнул ему рот левой рукой, но даже без вопл
ей громкие и грубые звуки нашей борьбы отдавались эхом в пустом туалете.
Он был прижат к перегородке кабины, и он лягался и выдирался, отчаянно пыт
аясь вырваться. Повсюду была кровь, она текла и хлестала, он был весь ею по
крыт, и я тоже.
Удар ноги пришелся мне в колено и чуть меня не свалил. Кулак свистнул меня
по уху. Я сразу понял, что допустил ошибку, но исправлять ее было поздно, и я
продолжал тыкать ножом.
Это не было приятно, как я ожидал. Я не чувствовал удовлетворения, не чувст
вовал, что свершаю справедливость. Я ощущал себя тем, кем и был Ч хладнокр
овным убийцей. В планах и мечтах это была сцена расплаты из кино, и я приве
тствовал героя Ч меня, Ч который воздавал должное негодяю. Но все было н
е так. Это было грубо, грязно и противно: он отчаянно пытался спасти свою ж
изнь, а я уже не просто хотел убить его, а был захвачен ходом действия и не м
ог остановиться.
Он упал, ударился головой о порог металлической двери, и новый гейзер кро
ви хлынул у него изо лба. Он умирал, но не сразу и не без борьбы, и мне тоже до
ставалось. Будь он быстрее или я медленнее, он бы выбил у меня нож или выкр
утил бы мне руку, чтобы я его выпустил, и тут бы все и кончилось.
Он стукнул меня по яйцам, и я полетел назад, но упал на унитаз, наклонился в
перед и ударил его ножом в лицо.
Его тело задергалось в дикой судороге и застыло.
Я выдернул нож у него из носа. За ним хлынула волна крови и что-то болезнен
но-серое залило мои ботинки.
“Как мне это объяснить в ателье проката?” Ч мелькнула дурацкая мысль.
Я встал, оторвал туалетной бумаги и вытер с ножа кровь. Потом перешагнул ч
ерез тело Стюарта и закрыл за собой дверь. Из-под кабинки высовывалась ег
о голова и одна рука, и пальцы касались края соседнего писсуара, но мне был
о все равно. Спрятать тело или даже замаскировать его не было никакой воз
можности.
Я ничего не чувствовал. Ни вины, ни страха, ни паники, ни радости. Ничего. Нав
ерное, что-то вроде шока, но по ощущениям это не было похоже на шок. Я мыслил
ясно, мозг функционировал нормально.
Все случилось не так, как я ожидал, но я решил придерживаться первоначаль
ного плана. Выйдя из туалета, я прошел по коридору к лифту. Через весь вест
ибюль я вышел наружу, но когда я начал оглядываться в поисках своей машин
ы, я ее уже миновал. Я стоял на тротуаре и глядел на припаркованные на улиц
е машины. Очевидно, шок был глубже, чем я думал.
И тут до меня дошло.
Я задрожал и выпустил нож. Слезы полностью лишили меня зрения. Я все еще чу
вствовал рукоять ножа, входящего в мышцы и ударяющего в кость, чувствова
л, как моя левая рука затыкает кровоточащий и слюнявый рот, как пытается в
ырваться Стюарт. Смогу ли когда-нибудь стереть это из своей памяти?
Я шел по тротуару медленно и неуверенно. Может быть, я бы чув
ствовал себя по-дурацки, если бы вспомнил, во что одет, но как раз сейчас о с
воем внешнем виде я думал меньше всего.
Я убил человека. Я отнял жизнь.
Пришла в голову мысль, что я ничего не знал о жизни Стюарта вне работы. Был
он женат? Была у него семья? Не ждет ли где-то в домике с белой оградой мален
ький ребенок, пока папа придет домой к ужину? Вина и ужас навалились на мен
я, и-черная пустота внутри меня была куда глубже любой депрессии. Сила и во
ля, которые мной двигали, исчезли после убийства, сменившись усталым лет
аргическим отчаянием.
Что я наделал?
На улице за моей спиной зазвучали сирены.
Полиция!
Ч Боб!
Я обернулся на звук своего имени.
И увидел, как бежит ко мне через тротуар человек с пронзительными глазам
и.
Меня охватила волна панического страха, но я, хоть и хотел убежать, осталс
я на месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114