Она даже не была бы способна от меня такое скрыть. И даже не пыталас
ь бы. О таком она бы мне сказала. Это она бы со мной обсудила.
Наверное, отец помог ей перебраться. Я побрел из кухни в спальню через гос
тиную. Здесь утрат было меньше, но они были более личными, и потому было бо
льнее. Мебель вся осталась. Кровать была на месте, и туалетный столик тоже
, но покрывала с кровати и кружевной салфетки со столика не было. В шкафу о
стались только мои вещи. Фотографии с подзеркальника тоже исчезли.
Я сел на кровать. Внутри у меня было как в квартире Ч физически ничего не
изменилось, но я был выпотрошен, опустошен, лишен души, будто сердце убрал
и. Я сидел, а в комнате темнело, день переходил в сумерки, сумерки в вечер.
Я состряпал себе ужин Ч макароны с сыром, посмотрел новости, “Вечернее ш
оу” и все передачи, которые обычно смотрел. Я смотрел и в то же время не смо
трел, ожидая звонка от Джейн и не ожидая его. Как будто моя личность расщеп
илась на несколько, и каждая думала о своем, а я осознавал одновременно их
все, но в результате сидел в оцепенении на кровати и не шевелился, пока на
начался поздний выпуск новостей в одиннадцать.
Странно было входить в темную пустую спальню, странно было не слышать Дж
ейн в душе, и при выключенном телевизоре я вдруг ощутил, как тихо в доме. От
куда-то с улицы, приглушенно и неразличимо, доносились звуки студенческо
й вечеринки. Там, за дверью, жизнь шла, как шла.
Я разделся, но не бросил вещи на пол, как всегда, а решил положить их в корзи
ну, как всегда настаивала Джейн. Я отнес штаны и рубашку в ванную, открыл п
ластиковую крышку корзины для грязного белья и собирался бросить туда в
ещи, когда заглянул внутрь.
На дне корзины рядом с парой моих носков лежали трусы Джейн.
Белые, хлопковые.
Я уронил вещи на пол. Я тяжело сглотнул. Вдруг при взгляде на свернутое бел
ье Джейн мне захотелось заплакать. Я вспомнил, как впервые ее увидел. Она н
адела на занятия белые трусы и джинсы с прорехой в паху. Я сидел напротив н
ее в библиотеке и видел, как выглядывает белое из дыры в синем, и ничего в ж
изни меня никогда так не возбуждало.
С мокрыми глазами я наклонился и достал трусы из корзины. Осторожно, будт
о они могли разбиться, я медленно их развернул. Они были влажноватыми на о
щупь, а когда я поднес их к лицу, они едва слышно пахли ею.
Ч Джейн, Ч шепнул я, и мне сладко было произносить ее имя. Я повторил: Ч Дж
ейн. Джейн...
Глава 10
Джейн не было уже три недел
и. Я сел на стул и посмотрел на календарь на стене слева от себя. Там было пя
тнадцать красных крестов, зачеркнувших рабочие дни месяца.
Как каждое утро, я перечеркнул еще один день Ч сегодняшний. Глаза мои тян
уло к первому кресту Ч третье сентября. С тех пор, как Джейн ушла, от нее ни
чего не было. Она не заглянула посмотреть, как я тут, она не послала мне пис
ьма, что у нее все нормально. Я ожидал, что она проявится Ч если не по сенти
ментальным причинам, то хотя бы по практическим. Я думал, что нужно будет о
бсудить какие-то материальные вещи Ч что-нибудь, что она забыла и просит
меня ей прислать, почту, которую ей переправить Ч но она наглухо обрезал
а все контакты.
Я волновался за нее, и не раз было думал съездить в детский сад, где она раб
отала или даже позвонить ее родителям Ч просто проверить, что у нее все о
Т кей, но так этого и не сделал. Наверное, боялся.
Хотя по резкому уменьшению потока почты я мог понять, что она сообщила на
почту о перемене адреса, иногда на ее имя все же приходили счета, письма ил
и реклама, и я это для нее сохранял.
На всякий случай.
После работы я заехал за молоком и хлебом, но в конце концов настолько мах
нул на все рукой, что купил полгаллона шоколадного мороженого и пакет ор
ехов. Во все кассы была очередь, так что я выбрал из них ту, где было народу п
оменьше. Кассирша была молода и хороша, стройная брюнетка, и она мило болт
ала с человеком впереди меня, быстро пропуская его покупки через сканер.
Я смотрел на них обоих с завистью. Хотел бы я иметь эту способность завяза
ть разговор с незнакомым человеком, поговорить о погоде или о текущих со
бытиях или вообще о чем угодно, о чем люди говорят, но даже в воображении у
меня такого не выходило. Я просто не мог придумать, чего сказать.
Первый разговор между нами пришлось начинать Джейн. Если бы это должен б
ыл сделать я, мы бы никогда не были вместе.
Когда я дошел до кассирши, она мне улыбнулась.
Ч Привет! Ч сказала она. Ч Как жизнь сегодня?
Ч Нормально, Ч ответил я. И молча смотрел, как она прозванивает сканером
мои покупки.
Ч Шесть тридцать, Ч сказала она.
Я молча отдал ей деньги.

Раньше мне это не приходило в голову, но сегодня, засовывая морожен
ое в морозильник, а хлеб и орехи в буфет, я понял, что есть во мне что-то, отта
лкивающее людей. Даже отношения с дедом и бабушкой были у меня достаточн
о формальными. Они никогда меня не обнимали и не целовали, хотя и были ко м
не привязаны. Родители аналогично. За всю мою жизнь “друзья нашей семьи”,
то есть друзья родителей, относились ко мне хорошо, вполне сердечно, но ни
когда мне не казалось, что меня любят.
И нельзя сказать, чтобы и не любили.
Меня просто не замечали.
Я был никто, ничто.
Всегда ли так было? Возможно. У меня всегда были друзья и в младших классах
, и в средних, и в старших, но никогда их не было много, и сейчас, вспоминая, я п
онял, что почти все они были такими же, как и я, Ч невыразительными.
Повинуясь импульсу, я пошел в спальню, открыл шкаф и из-под моей висевшей о
дежды вытащил стопку закрытых коробок Ч летопись моего прошлого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114