Шоссе огибало небольшой холм; Пенелопа выехала из-за поворота и резко затормозила. Машину занесло, и, прежде чем остановиться, она несколько раз меняла направление. Шоссе перед ними было заблокировано – огромный завал, состоящий из нагроможденных друг на друга легковых машин, разбитых, опрокинутых грузовиков и… горящих тел.
Кевин, которого во время этих маневров бросило к лобовому стеклу, так и остался в этом положении, прилипнув к нему в немом ужасе. Тела, растерзанные во время безумств прошлой ночи, были расчленены: руки, ноги, головы, торсы. Горело пять костров, и вокруг них танцевали голые насильники, все с одинаково неподвижными взглядами на восторженных лицах.
Кто-то постучал в стекло Пенелопы, и она вскрикнула.
Кевин немедленно очнулся от ее крика. В окно смотрела пожилая женщина с измазанным кровью лицом, кажется, у нее было что-то поранено. Она по-идиотски засмеялась, а затем, глубоко вдохнув тяжелый, пахнущий тлением дым, произнесла:
– Ноуз хит! Контакт хай! Сленг наркоманов. Ноуз хит – дым марихуаны, вдыхаемый через нос с горящего конца сигареты. Контакт хай – наркотическая эйфория при вдыхании дыма чужой сигареты с марихуаной.


– Поворачиваем! – тихо проговорил Кевин. – Надо убираться отсюда, пока остальные не заметили.
Пенелопа кивнула и дала задний ход. Когда они отъехали на несколько метров, старуха принялась вопить, показывая на них, и из ближайшего круга, от костра, где тлели отрезанные человеческие ноги, вырвались несколько голых погромщиков и пустились в погоню за машиной.
Сердце Кевина бешено колотилось, он смотрел на преследующих их мужчин и женщин. Они бежали неестественно быстро – груди тряслись, возбужденные члены ударялись о ноги. Тупое выражение их лиц сменилось мрачной сосредоточенностью, и ему вдруг показалось, что их сейчас настигнут. Выволокут из машины, и разорвут на части, и каждую часть бросят в соответствующий костер, а пьяные погромщики будут танцевать вокруг.
Разворачиваясь, Пенелопа ударила по тормозам, вывернула руль, и они быстро помчались по шоссе в обратном направлении, оставив преследователей в темной дымке позади.
Кевин закашлялся. Дым от костров из человеческих тел проник в машину. Его тошнило. Он зажал ноздри, пытаясь дышать только ртом, но все время чувствовал в горле этот жуткий смрад и начал задыхаться.
Пенелопа потянулась и включила кондиционер.
– Боже мой, как это все ужасно, – сказала она.
Но Кевин заметил, что она чувствовала себя лучше, чем он, казалось, это зловоние на нее не действовало вовсе.
Он вобрал в себя прохладный отфильтрованный воздух, и тошнота прошла.
Машина замедлила ход, только когда они достигли того места, откуда выехали на шоссе.
– Что теперь? – спросила Пенелопа.
– Не знаю, – ответил он. – Может, нам попытаться поехать на север, но я могу спорить, что оба выезда из долины заблокированы.
– Значит, мы в ловушке? И выбраться отсюда не можем?
– А как насчет других дорог? – предложил Кевин. – Может, попробовать проскочить через Лесную долину и потом вкруговую до Валлехо? Или через Карнерос до Сономы?
– Мы можем попытаться, – сказала она. – Но в любом случае зря тратить время нам не следует.
– Ну а если там ничего не получится, что тогда?
Она пожала плечами.
– Пойдем пешком? Не знаю. Решим что-нибудь, когда дойдет дело.
Они оба оказались правы. С другой стороны, сразу же у Калистоги, шоссе перегораживала еще одна огромная свалка машин. Обе дороги на Соному и другие объездные пути, по которым они пытались проехать, были превращены в строго охраняемые посты.
– Эти люди ненормальные, это несомненно, – сказал Кевин после того, как они чудом избежали засады по дороге на озеро Берриесса, – но организованы они хорошо.
– Это Дион, – отозвалась Пенелопа. – Он не хочет, чтобы я уезжала.
На затылке у Кевина волосы стали дыбом.
После этого, направляясь снова к шоссе, они надолго замолкли и лишь внимательно высматривали по сторонам преследователей. «Интересно, как сейчас выглядит Дион? – подумал Кевин. – И вспомнит ли о наших прежних отношениях? Отпустит ли, сохраняя память о прежнем, если нас поймают? Или для него все это сейчас уже давно забытая история? И самое главное, исчез ли Дион полностью, окончательно переродившись в этого… Диониса, или все же нет?
Как это по-дурацки звучит: бог.
Демон, это еще можно понять. Дух старого убийцы. Но мифический бог? Это ужасно нелепо».
Но все было именно так. Он это знал.
Они снова выехали на шоссе, и Пенелопа остановилась у обочины. Выключила зажигание, упала головой на руль и заплакала.
– Эй, – с трудом проговорил Кевин. – Не плачь.
Она начала всхлипывать еще сильнее. Он оставался некоторое время без движения, не решаясь что-нибудь предпринять, затем придвинулся ближе и положил ей на плечо руку.
– Перестань, все будет в порядке.
Пенелопа выпрямилась, откинула с лица волосы и вытерла глаза.
– Извини. Это только… Это невыносимо. Мы ведь уже попробовали все дороги, нигде нет выхода. Мы в клетке и не можем вырваться на волю.
Он медленно отодвинулся.
– Хочешь, я поведу машину некоторое время?
Она кивнула, глубоко вздохнув.
– Ага.
– О'кей. – Он посмотрел назад, вперед, по сторонам, убеждаясь, что никого рядом нет, затем открыл дверь со своей стороны, обежал машину и сел в кресло водителя, а Пенелопа скользнула на его место.
– Я вспомнил, ведь есть еще дороги, – сказал он, закрывая дверь.
– Ты думаешь, из этого будет какой-то толк?
– Нет, но я хочу довести дело до конца.
Она засмеялась, вытирая с глаз слезы. Он включил зажигание и отъехал.
Дорога, петляющая между холмами, что вела через Олений парк к Энгвину, была перекрыта почти у самого начала группой человек в пятьдесят, которые занимались чем-то похожим на уродливое импровизированное родео.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132