— Они принесли с острова хорошие свежие фрукты. Капитан фрукты не очень любит, и все-таки будет неплохо подать их ему к завтраку.Отрезав ломтик яблока, хорек слизнул мед с лапы и подмигнул крысе:— А мы съедим их на ланч, после того как уберем со стола капитана.Вытерев лапы о тряпку, второй разбойник снял с крюка тушку голубя:— Помоги-ка ощипать птичку, приятель!Этим они оба и занялись. Потом крыса полезла в шкаф за вертелом… Остановилась, тупо посмотрела на пустой стол, что стоял как раз напротив окна, и злобно повернулась к своему напарнику:— Ты считаешь, это смешно, да? А ну положи обратно!— Положить обратно? Что, приятель?— Я тебе не приятель, толстый ворюга! Куда делся фруктовый салат, что я приготовил? А ну отдавай!— Да не трогал я твой са… Ой! А где же хлеб? Я его только на секундочку здесь оставил, чтобы он остыл…— Ну ты, нытик, ты меня не разжалобишь своими разговорами о хлебе! Я сам видел, как ты таскал ломтики яблок из салата! Я тебе живо отрежу твои вороватые лапы!— Ах, вороватые? А как, интересно, ты утром объяснишь команде, почему нет хлеба?— Ты еще будешь говорить, что я украл твой поганый хлеб! На, получи! — Размахнувшись тушкой голубя, крыса влепила хорьку звонкую оплеуху.— Ах вот ты как! Это ты зря сделал! Вот тебе! — И хорек ткнул крысу в живот деревянной скалкой. Тут они сцепились всерьез.Бью наблюдал всю сцену с палубы, уписывая кусок хлеба. Заслышав чьи-то шаги, он спрятался за камбузом. Недоеденный кусок хлеба упал на палубу. Блохастый остановился, увидел его и тут же схватил. Жуя, он отправился посмотреть, что там за шум на камбузе. Он заглянул внутрь и сказал:— Отличный хлеб, ребята. Надеюсь, вы его много испекли к завтраку. Люблю хлебушек!Блохастого тут же втащили на камбуз. На него немедленно набросились два кока. Они отвешивали надсмотрщику тумаки, приговаривая:— Так, значит, это ты, вшивый ворюга!— Аи! Ой! Помогите! Убивают!Хорек угрожающе размахивал скалкой:— Убивают, говоришь? Я тебя пристукну, сопливый воришка! На, получи!Вооружившись медным половником, кок-крыса кинулся на Блохастого и несколько раз огрел его:— А после того, как он тебя пристукнет, я тебя прикончу, оглоед несчастный!Шум, доносившийся с борта корабля, заставил Вурга посмотреть вверх. Из темноты донесся почти беззвучный шепот Бью:— Лови!На Вурга свалились две буханки теплого хлеба, а вслед за ними и сам Бью с миской, которую он сразу поставил между ними:— Ничто так не поднимает настроения, как салат из свежих фруктов с медом! Будь так добр, не налегай на хлеб, оставь и мне немного. А еще я нашел флягу и набрал в нее воды из бочки. Все-таки это лучше, чем ничего.Вург обрадовался еде, но все же сурово отчитал Бью:— Из-за того, что ты не можешь приструнить свой желудок, нас могли поймать и убить. Ты глупо рисковал. Больше так не делай, Бью!Воинственный заяц беззаботно махнул обоими ушами:— Ой, ну хватит нудить! А что прикажешь делать: голодать? Как же!Вург не мог не улыбнуться безрассудству Бью. Да, этому сам черт не брат!— Ладно! Только будь осторожен. А они неплохо живут, судя по размерам этих буханок. Этих двух хватит, чтобы накормить целую команду. Зачем ты взял так много хлеба?Бью оторвал кусочек и обмакнул его в мед:— Не пропадет, дружище! Я уверен, что Льюк и все остальные обрадуются свежему хлебу. Не думаю, что они здесь видят его часто. Вот вздремнем немного и отправимся их искать.Оставалось еще несколько часов до рассвета. Льюк сидел, прикованный к своей скамье, и, склонившись над веслом, дремал. Живодер храпел на каком-то тряпье. На нижней палубе, освещенной еле теплившимися светильниками, было тихо. Разве что изредка всхлипнет во сне какой-нибудь несчастный, которому приснятся родные места и прежние счастливые времена. Рангувар тоже дремала. Она проснулась оттого, что кто-то дотронулся до ее уха чем-то колючим. Это был сухой стебелек пузырчатки. Снова дотронулись, и на этот раз ей удалось схватить стебель. Она открыла глаза и услышала шепот:— Эй, послушай-ка, нет ли среди вас парня по имени Льюк? Знаешь, такой… ну, настоящий воин, как ты?Рангувар сразу насторожилась. Она повернула голову и увидела усатую улыбающуюся физиономию зайца. Он приложил лапу ко рту, призывая ее молчать. Рангувар кивнула. Указав на Льюка, она прошептала:— Вон там, первое весло с той стороны. А ты кто?— Официально познакомимся позднее. На, пожуй пока.Совершенно заинтригованная, но преисполненная благодарности, Рангувар взяла у зайца большой кусок свежего хлеба с фруктовым салатом сверху:— Не ешь так быстро! Такие времена, что надо один раз откусить и двадцать — пережевать. Пока!Заяц махнул лапой и исчез.Рангувар разбудила Льюка, потянув его за весло:— Тс-с! К тебе пришли, Льюк. Посмотри!Тут из амбразуры высунулся Бью с выражением крайнего осуждения на физиономии:— А ты почему не мертвый?Льюк помотал головой, не веря своим глазам:— А ты?— А я слишком голоден, чтобы сейчас заниматься умиранием, старина. Вург, знаешь ли, тоже скорее жив, чем мертв. Слушай, лучше не разговаривай со мной, а то мне будет не остановиться. Вот немного еды, подели ее на всех. Как нам разобраться с этими цепями, я придумаю. А пока сидите себе и радуйтесь: прибыла партия спасателей, будь она неладна!Когда Бью ушел, Льюк и Рангувар последовали его совету. Они сидели и радовались, позабыв о сне. Блеснул первый лучик надежды. 32 Путешествие к Северному Берегу подошло к концу. К счастью, погода стояла хорошая и направление ветра оставалось благоприятным. Однако у боцмана Паруга были все основания для недовольства. Вилу Даскар через Акклу велел ему явиться в капитанскую каюту. Трепеща, Паруг нерешительно подошел к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98