Билли продолжала дальше.
– Но Тельма и не догадывалась, что она была нужна ему лишь для того, чтобы добраться до нас остальных. Уэзли решил, что мы станем более доступны для него, если он женится на ней. Затем – приятный сюрприз – оказалось, что она такая же извращенка, как он.
– Брак, заключенный в Бедламе, – пробормотала Кимберли.
– Парочка гребаных садистов, – прошипела Конни.
– Тельма была в курсе? – поинтересовался я.
– Ну, она точно не знала, что ее любимый муженек положил глаз на всех женщин в ее родне, – ответила Билли. – Это он держал в секрете. Точно так же, как и свой генеральный план: взорвать яхту и изолировать нас на острове.
– Ему было известно об этих клетках, – заметила Кимберли.
– Да, подготовился он солидно, – пояснила Билли. – Боже правый, он еще даже не встречался по-настоящему с Тельмой, когда начал свои исследования, пытаясь отыскать самое подходящее место для своих небольших проказ. Он подумывал об уединенных домиках в горах, покинутых поселках, брошенных фабриках, складах, сараях – словом, о всех вообразимых и невообразимых местах, где ему никто бы не помешал. Где он мог бы держать нас, сколько ему хотелось, и делал бы с нами все, чтобы удовлетворить свои фантазии.
– Гребаный дегенерат, – вставила Конни. Билли проигнорировала и это замечание.
– Но очень скоро понял, что необитаемый остров подходит для этих целей просто идеально. Ты отрезан от всего мира, ты здесь полный хозяин, так что не надо прятать своих узниц. И некому услышать их крики. И трудно убежать.
– Трудно, это так, – тихо произнесла Кимберли. – Посмотри, что случилось с Дороти.
– С кем? – переспросил я.
– С их матерью, Дороти. Она попыталась сбежать. Господи, это было всего несколько ночей назад, но они догнали ее и расправились с ней.
– Да, я слышал эту историю, – пробормотал я.
– Бедные дети, – очень тихо проговорила Билли, явно не желая, чтобы Алиса и Эрин ее услышали. – Им досталось больше, чем любой из нас. Они сидят в клетках уже почти месяц. Потеряли отца и мать. И... Уэзли и Тельма делают с ними такие ужасные вещи. А они еще совсем дети.
– Детки с сиськами и...
– Перестань, Конни, – резко оборвала ее Кимберли и уже спокойнее прибавила: – Билли, продолжай и закончи рассказ о том, как Уэзли искал остров. Руперт должен это услышать.
– Ага, – не унималась Конни. – Чтобы мог записать это в свой гребаный дневник.
– Ты еще ведешь его? – поинтересовалась Кимберли.
– Закончилась бумага.
– Ай-ай-ай, какая жалость, – притворно засокрушалась Конни.
– Закончишь его после того, как спасешь нас, – сказала мне Кимберли. – И опиши в нем, как Уэзли это спланировал, почему он выбрал именно этот остров и все остальное. Это поможет доказать предумышленность его действий.
– Как будто он когда-нибудь предстанет пред судом, – язвительно заметила Конни.
– Чем бы все это ни закончилось, – возразила Кимберли, – было бы совсем неплохо, если бы Руперт подробно описал ситуацию в целом. Возможно, только в таком случае кто-нибудь когда-нибудь узнает, что здесь произошло.
– Только если я умру, – пробурчала Конни, – мне будет на это глубоко начхать.
– Билли, ты все же расскажи ему остальное.
– Ладно. Дай-ка вспомнить. – Помолчав несколько секунд, она продолжила: – Решив, что идеальным местом будет остров, Уэзли начал рассматривать возможные варианты. Вначале он подумывал об островах в Висконсине и на озере Мичиган. Ну, на реках и озерах. Он сконцентрировал внимание на Среднем Западе. Вероятно потому, что вырос в этой местности: Он родом из окрестностей Чикаго. Но стоило ему взглянуть на все это немножечко пошире, он в тот же миг понял, что идеальным местом могут стать Багамы. Живописные тропические острова с прекрасной погодой. Удобно расположенные неподалеку от побережья Флориды. Регулярные авиарейсы. Но больше всего он обрадовался, когда узнал, что там сотни необитаемых островов.
– Он выбрал вовсе не из их числа, – возразил я.
– Это потому, что прочитал о клетках. Ему случайно попалась на глаза статья в старом журнале...
– Эрин и Алиса рассказали мне об этом.
– Когда он увидел этот материал о клетках для горилл...
– То подумал, что преставился и вознесся на небеса, – закончила за нее Кимберли.
– Если ты еще не успел заметить, – съязвила Конни, – мы на небесах боженьки Уэзли.
– И обстоятельства, похоже, ему во всем благоприятствовали, – продолжала Билли. – Просто невероятно. Сначала он находит абсолютно идеальное место для осуществления своих грязных планов. Пока что только на бумаге. Затем оказывается, что мы с Эндрю собираемся отметить двадцатую годовщину нашей свадьбы. – С притворным воодушевлением, окрашенным несвойственной ей горечью, она продекламировала: – Почему бы не зафрахтовать яхту, не отправиться на Багамы и не отпраздновать это событие всей семьей?
– Мысль была действительно превосходной, – признала Кимберли.
– Превосходной-то превосходной... пока... – Она осеклась, и я услышал, как Билли заплакала.
По Эндрю, своему мужу. Так я тогда подумал. Или, может быть, она горевала обо всем сразу. Ведь она не только стала вдовой в двадцатую годовщину своей свадьбы, но ее саму и ее дочь заперли в клетках и держали, как рабов, для удовлетворения прихотей пары сумасшедших извращенцев. Могла она плакать и по другим. Мужа Кимберли тоже убили, а сама Кимберли оказалась в клетке. По близнецам тоже – Эрин и Алисе.
Все пятеро потеряли тех, кого любили. Над всеми пятью измывались Уэзли и Тельма: избивали, хлестали, как скотину, насиловали, и одному Богу известно, что делали еще.
Удивительно, что они все не рыдали белугами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123